Хабиб Бургиба - Habib Bourguiba

Верховный боец Президент Хабиб Бургиба
الحبيب بورقيبة
1-й Президент Туниса
В офисе 25 июля 1957 - 7 ноября 1987 Промежуточно до 8 ноября 1959 года
премьер-министр	Бахи Ладкам Хеди Нуира Мохаммед Мзали Рашид Сфар Зин эль-Абидин Бен Али
Предшествует	Офис создан (Мухаммад VIII так как Король Туниса )
Преемник	Зин эль-Абидин Бен Али
Премьер-министр Королевства Тунис 20-й глава правительства
В офисе 11 апреля 1956 - 25 июля 1957
Монарх	король Мухаммад VIII
Предшествует	Тахар Бен Аммар
Преемник	Офис упразднен
1-й Министр иностранных дел
В офисе 15 апреля 1956 г. - 29 июля 1957 г.
Монарх	король Мухаммад VIII
Предшествует	Офис создан
Преемник	Садок Мокаддем
1-й Министр обороны
В офисе 15 апреля 1956 г. - 29 июля 1957 г.
Монарх	король Мухаммад VIII
Предшествует	Офис создан
Преемник	Бахи Ладкам
1-й спикер Национального учредительного собрания
В офисе 9 апреля 1956 - 15 апреля 1956
Монарх	король Мухаммад VIII
Предшествует	Первый чиновник
Преемник	Джаллоули Фарес
Личная информация
Родился	Хабиб Бен Али Бургиба (1903-08-03)3 августа 1903 г. Монастир, Регентство Туниса
Умер	6 апреля 2000 г.(2000-04-06) (96 лет) Монастир, Тунис
Место отдыха	Мавзолей Бургибы Монастир, Тунис
Гражданство	Тунисский
Политическая партия	Социалистическая Дестурийская партия (1964–87)
Другие политические принадлежности	Нео Дестур (1934–64) Дестур (1930–34)
Супруг (а)	Матильда Лоррен ​ ​ (м. 1927; div. 1961)​ Васила Бен Аммар ​ ​ (м. 1962; div. 1986)​
Дети	Жан Хабиб Бургиба Хаджер Бургиба (приемный)
Мама	Фаттума Хефача
Отец	Али Бургиба
Родные	Мхамед Бургиба (брат) Махмуд Бургиба (брат)
Альма-матер	Парижский университет
оккупация	Политическая активистка
Профессия	Юрист
Подпись
Интернет сайт	www.bourguiba.com

Хабиб Бен Али Бургиба (/бʊərˈɡябə/; арабский: الحبيب بورقيبة‎, романизированный: аль-Шабиб Буркиба; 3 августа 1903 г. - 6 апреля 2000 г.) Тунисский юрист, националистический лидер и государственный деятель который руководил страной с 1956 по 1987 год как Премьер-министр из Королевство Тунис (1956–57), затем как первый Президент Туниса (1957–87). До своего президентства он привел нацию к независимость от Франция, заканчивая 75-летнюю протекторат и получение звания «Верховный боец».

Рожден в Монастир к бедной семье, он посещал Садики Колледж затем Lycée Carnot в Тунис, прежде чем получить его бакалавр в 1924 г. Окончил Парижский университет в 1927 году и вернулся в Тунис для юридической практики. В начале 1930-х он стал участвовать в антиколониальной и Гражданин Туниса политика, присоединение к Дестур партия и соучредитель Нео Дестур в 1934 году. Он стал ключевой фигурой движения за независимость и неоднократно арестовывался колониальной администрацией. Его участие в беспорядках 9 апреля 1938 г. привело к его ссылке в Марсель в течение Вторая Мировая Война.

В 1945 году Бургиба был освобожден и переехал в Каир, Египет, заручиться поддержкой арабская лига. Он вернулся в страну в 1949 году и стал известен как лидер национального движения. Хотя первоначально он был привержен мирным переговорам с французским правительством, он сыграл эффективную роль в вооруженных беспорядках, которые начались в 1952 году, когда они оказались безуспешными. Он был арестован и заключен в тюрьму на La Galite Острову в течение двух лет, прежде чем его сослали во Францию. Там он вел переговоры с премьер-министром. Пьер Мендес Франция и получили соглашения о внутренней автономии в обмен на прекращение беспорядков. Бургиба вернулся с победой в Тунис 1 июня 1955 года, но ему бросили вызов Салах Бен Юсеф в партийном руководстве. Бен Юсеф и его сторонники не соглашались с «мягкой» политикой Бургибы и требовали полной независимости от Магриб. Это привело к гражданской войне, противостоящей Буржисты, сторонник пошаговой политики и модернизм, и юссефисты, консервативный Арабский националист сторонники Бена Юсефа. Конфликт закончился Конгрессом Сфакса 1955 года в пользу Бургибы.

После обретения страной независимости в 1956 году король назначил Бургибу премьер-министром. Мухаммад VIII аль-Амин и действовал как де-факто правитель перед провозглашением Республика 25 июля 1957 г. Он был избран временно Президент Туниса парламентом до ратификации Конституции. Во время своего правления он внедрил сильную систему образования, работал над развитием экономики, поддерживал гендерное равенство и провозгласил нейтральную внешнюю политику, сделав его исключением среди арабских лидеров. Основная реформа была проведена Код личного статуса которое обосновалось в современном обществе. Он установил сильную президентская система который оказался двадцатилетним однопартийное государство во власти его собственного, Социалистическая Дестурийская партия. А культ личности также развивался вокруг него, прежде чем он провозгласил себя пожизненный президент в 1975 году, во время его четвертого пятилетнего срока.

Конец его 30-летнего правления ознаменовался ухудшением его здоровья, война за престолонаследие, и рост клиентелизм и исламизм. 7 ноября 1987 г. он был отстранен от власти своим премьер-министром. Зин эль-Абидин Бен Али, и хранится под домашний арест в резиденции в Монастир. Он оставался там до своей смерти и был похоронен в ранее построенном мавзолее.

1903–30: Ранние годы

Основная статья: Ранняя жизнь Хабиба Бургибы

Детские годы

Бургиба родился в Монастир, восьмой ребенок и последний сын Али Бургиба и Фатума Хефача. Официальная дата рождения Бургибы - 3 августа 1903 года, хотя он заявил, что, вероятно, родился годом ранее, 3 августа 1902 года или, возможно, 1901. Мать Бургибы родила его, когда ей было 40 лет, что, по словам Бургибы, было источником великих позор ей. Его отец, которому было 53 года, задавался вопросом, сможет ли он правильно его воспитать. Несмотря на финансовые трудности, Али Бургиба придавал большое значение образованию своих детей. Он был зачислен в армию генералом Ахмедом Зарруком и провел девятнадцать лет своей жизни в кампании, прежде чем уйти в отставку. Стремясь избежать такой участи для своего последнего ребенка, он решил убедиться, что Хабиб получил свое Certificat d'études primaires, что избавит его от военной службы, как и его старших сыновей. Примерно в то время, когда родился Бургиба, его отец стал членом совета и, следовательно, был частью знати города. Это позволило ему улучшить свое финансовое и социальное положение и позволило ему обеспечить современное образование в будущем для своего последнего сына, как и его брата.^[1]

Али Бургиба в окружении своих сыновей Мохамеда, Ахмеда, Мхамеда, Махмуда и Хабиба

Хабиб Бургиба вырос среди женщин, так как его брат был в Тунисе, а его отец был пожилым человеком. Он проводил свои дни со своей матерью, бабушкой и сестрой, Аишей и Неджией, что позволяло ему замечать повседневные домашние дела женщин и их неравенство с мужчинами.^[2] После того, как он начал свое начальное образование в Монастире, его отец отправил его в Тунис в сентябре 1907 года, когда ему было 5 лет, чтобы продолжить учебу в начальной школе Садыки. На мальчика сильно повлияла разлука с матерью в столь раннем возрасте.^[3] На момент его прибытия город боролся против протектората, что было ранней фазой Тунисское национальное движение во главе с Али Бах Хамба. Тем временем Хабиб поселился в богатом районе Турбет Эль Бей в Медина Туниса, где его брат Мхамед снимал квартиру на улице Корчани. В начале учебного года брат записал его в Садики Колледж где суперинтендант описал его как «беспокойного, но прилежного».^[4]

Каникулы юный Хабиб проводил в Монастире, помогая другим по хозяйству. В конце курортного сезона он вернулся в Тунис, где после уроков гулял по улицам. По четвергам он смотрел бей председательствовать на еженедельной церемонии печати. В Jellaz демонстрации 1911 года и последовавшая за этим казнь Мануби Джарджара повлияли на его зарождающиеся политические взгляды.^[5] Бургиба заслужил первичный сертификат в 1913 году, что очень удовлетворило его отца.^[6] Бургиба избегал военной службы и, как и его старшие, был принят в качестве внутреннего в колледж Садики, чтобы свободно продолжить свое среднее образование. Его мать умерла в ноябре 1913 года, когда ему было 10 лет.^[7]

Подростковые годы и среднее образование

Когда Первая Мировая Война начав в сентябре 1914 года, Бургиба переехал из дома своего брата и поселился в общежитиях колледжа Садыки. Бюджетные ограничения, введенные для поддержки военные усилия, способствовали недоедание и неадекватные поставки. Эти обстоятельства вызвали протест студентов, и вскоре Бургиба присоединился к ним.^[8] Он восхищался Хабибом Джауахду, учеником, который рассказывал другим о национальной борьбе за стенами средней школы. Джауахду предложил приветствовать Абдельазиз Таалби когда он вернулся из ссылки, Бургиба был частью приветствующей делегации Садики.^[9] Кроме того, похороны лидера националистов Бечир Сфар in Jellaz также повлиял на него, когда он путешествовал со своим отцом. В школе один из его профессоров обучал его искусству французского письма и, косвенно, арабской литературе. Несмотря на это, его оценки были низкими; Бургиба не выдал свой арабский патент в 1917 году, что позволило бы ему получить административную функцию.^[10] Директор разрешил ему возобновить учебу в шестом и последнем классе средней школы в 1919–20. Но зимний сезон и вышеупомянутое недоедание серьезно ухудшили его здоровье, и он был госпитализирован после первичного заражения. Соответственно, он был вынужден бросить учебу и остаться в больнице.^[11]

Бургиба в 1917 году

Чтобы вылечиться, Бургиба почти два года прожил со старшим братом Мохамедом, медиком местной больницы Кеф который также оказался сильным модернистом и отстаивал секуляризм. Мохамед жил с итальянской медсестрой, которая хорошо приняла молодого Хабиба и сыграла важную роль в его улучшении, «заполнив его эмоциональную пустоту», по словам Сухайр Белхассен и Софи Бессис. Его путешествие туда, которое длилось 21 месяц с января 1920 года, стало поворотным моментом в его жизни. Жители города помогли ему интегрироваться: он научился играть в карты, обсуждал военные стратегии, интересовался Мустафа Кемаль Ататюрк а также посетил своего другого брата, Ахмеда, в Тале, где он научился верховой езде. Также он участвовал в театральной деятельности. Бургиба репетировал со своим братом, который увлекался театром и выступал на сцене.^[12] Основа Дестур вечеринка, пока он был в Кефе, увеличила интерес Бургибы к Тунисский национализм. Он выразил желание продолжить свое среднее образование и, таким образом, изучать право в Франция, чтобы он мог бороться против колониальной власти. Семейный совет, который был проведен для обсуждения этого вопроса, закончился полным провалом, братья сочли его «неудачником» и не были готовы финансировать его учебу. Только его тридцатилетний холостяк Махмуд пообещал помочь ему. При его поддержке Бургиба был зачислен в лицей Карно в Тунисе на второй класс, потому что был слишком слаб, чтобы учиться в первом классе.^[13]

В средней школе Бургиба получил высокие оценки в Математика с помощью нового учителя, который его учил. Он получил отличные результаты и в итоге выбрал Философия раздел, после сдачи первой части бакалавриата. Он также подружился с Тахар Сфар и Bahri Guiga. Группа получила название «Сахельское трио». Он часто ходил в библиотеки и проявлял интерес к истории, хотя иногда пропускал занятия, в основном по пятницам во второй половине дня, чтобы посетить Хабиба Мсика исполнение L'Aiglon. Вскоре на него повлияло неравенство между французами и тунисцами.^[13] В 1922 году, когда Насер-бей пригрозил отречься от престола из-за маневров генерал-резидента Люсьена Сента, общественное мнение решило мобилизоваться для этого националистического бея. 22 апреля 1922 года Бургиба был частью протестующих в поддержку монарха. Под влиянием этого события он часто участвовал в дебатах со своими друзьями и интересовался политическими и философскими знаниями, поддерживая социализм.^[14] В 1923–24 годах его последний год был основополагающим, так как у него была жесткая конкуренция с другим французским одноклассником, чтобы получить стипендию для обучения в Париж. Он также пользовался поддержкой своего брата Махмуда, который обещал присылать ему 50 франков в месяц. В 1924 году он сел за свою бакалавр и получил выдающиеся оценки с отличием. По окончании экзаменов Бургиба сел на старую лодку, Le Oujda, чтобы продолжить учебу во Франции и открыть для себя колониальную мощь.^[15]

Высшее образование в Париже

Прибыв в Париж, Бургиба поселился в отеле Saint-Séverin, недалеко от площади Сен-Мишель, где занимал комнату на шестом этаже за 150 франков в месяц. Переживая трудные времена, его проблемы были решены, когда он получил стипендию в размере 1800 франков, выплачиваемую двумя частями, и поступил в Парижскую юридическую школу в Сорбонна посещать уроки психологии и литературы.^[16][17] Зная, что он прибыл во Францию, чтобы «интеллектуально вооружиться против Франции», он посвятил себя праву и открытию французской цивилизации. Бургиба часто участвовал в политических дебатах, читал газеты и внимательно следил за развитием французской политики во время Третьей республики. Чувствителен к идеям Леон Блюм, следуя Конгресс туров, он был против Большевики и заинтересовался Ганди процесс преобразования Индийского национального конгресса в мощную массовую организацию. Кроме того, он проявлял большой интерес к своему тунисцу, Махмуд Эль-Матери.^[18]

Бургиба в своем адвокатском платье, 1927 год

После каникул, проведенных между Махдия и Монастир, Бургиба вернулся в Париж в начале 1925–26 учебного года, обеспокоенный националистической борьбой в своей стране. Его условия улучшились, когда он переехал в университетский городок на бульваре Журдан, где поселился в комнате № 114. Спонсор, Тайеб Радуан, отправил его через ассоциацию. Les Amis de l'étudiant, регистрационные сборы для регистрации Парижский институт политических исследований, где он начал посещать курсы по государственным финансам. Он также получил финансовую помощь от своего друга и защитника Мунье-Пилле, который был его бывшим учителем в Монастире. В том же году его друзья Сфар и Гига присоединились к нему, когда он обучал молодого мальчика Сфакси, Мохамеда Алулу, которого его родители отправили сдавать экзамен на степень бакалавра в Lycée Louis-le-Grand.^[19] Однажды в 1925 году, наводя порядок в своей комнате, Бургиба нашел адрес женщины, которую рекомендовал ему защитник: Матильда Лефрас, 35-летняя вдова, муж которой умер во время войны. Он впервые встретился с ней в ее квартире, на первом этаже дома в 20-й округ Парижа. Она пригласила его войти и попросила рассказать свою историю. Тронутая его прошлым, она попросила его еще раз увидеться и в ближайшие месяцы предложила ему переехать к ней. С тех пор он отдал свою комнату в кампусе и поселился с Матильдой.^[20] Благодаря этому новому образу жизни Бургиба дистанцировался от других студентов, но также и от тунисской борьбы, поскольку в стране начались сильные репрессии.^[21]

Летом 1926 года Бургиба вернулся в Монастир, но не проявлял никакого интереса к политическим вопросам своей страны. Его отец умер в сентябре, и он получил телеграмму от Матильды, в которой сообщалось, что она беременна. Эта ситуация и предстоящая родительская ответственность беспокоили его. Таким образом, он решил воспитать ребенка, несмотря на совет друга отказаться от ребенка и расстаться с Матильдой. Эта беременность успокоила его, поскольку он считал себя бесплодным. Но отношения пары ухудшились до такой степени, что Бургиба вышел из дома, чтобы переночевать у своих друзей, еще в кампусе.^[22] 9 апреля 1927 года Матильда родила мальчика, которого назвали Жан Хабиб. Они переехали в другую квартиру в Банье, в пригороде Парижа. Бургиба, который в то время был болен, должен был готовиться к выпускным экзаменам, которые он сдавал в течение месяца после рождения сына.^[23] Он получил соответственно степень бакалавра права и высшую степень по политологии Парижского института политических исследований.

Ранняя взрослая жизнь и профессиональная карьера

В августе 1927 года Бургиба, которому в то время было 26 лет, вернулся в Тунис со своей девушкой, сыном Хабибом-младшим, но также с глубокими познаниями в французской политике времен Третьей республики. Его путешествие во Францию ​​повлияло на его мышление с точки зрения либеральных ценностей социально-радикальной светской страны, которых ранее разделял его брат Мохамед. После своего возвращения в Тунис он женился на Матильде, а Махмуд Лариби был его шафером и поселился в Тунисе. В то время его интересовала не политика, а его профессиональная карьера: каждый начинающий юрист должен был пройти трехлетнюю стажировку под руководством другого опытного юриста.^[24] Почти год (с октября 1927 г. по октябрь 1928 г.) он работал на г-на Сириера, который уволил его через шесть недель, затем на г-на Пьетру и Скемаму, которые не платили ему в течение двух месяцев и возложили на него обязанности писателя. Затем Бургиба подал в отставку, чтобы работать на г-на Салаха Фархата, председателя Destour party, пока г-н Себо не нанял его за 600 франков в месяц, в результате чего Бургиба работал на него на год больше, чем три обязательных.^[25]

Фотография Бургибы, адвоката из Баб-Суика, около 1931 года, после его возвращения в Тунис.

В этом контексте колониального угнетения Бургиба ощутил на себе последствия неравенства, главным образом после того, как он провел год без работы. Это неравенство побудило его обсудить эти вопросы как с тунисскими, так и с французскими друзьями, которые согласились с необходимостью начать процесс реформ, направленных на то, чтобы Тунис стал похож на Францию, то есть с либеральной, современной и светской.^[26] 8 января 1929 года, заменив своего брата, который не смог присутствовать на конференции, проведенной Хабибой Менчари, открытой женщиной, которая выступала за гендерное равенство, Бургиба защищал тунисскую личность, выступая против позиции Менчари, чтобы избавить женщин от их чадры. Бургиба ответил, что Тунису угрожает лишение прав личности и что ее необходимо сохранить до момента эмансипации страны. Это заявление удивило таких либералов, как французский профсоюзный деятель Иоахим Дюрель. Последовавшая за этим полемика почти месяц препятствовала его выбору Бургибы, пишет Бургиба в L'Étendard Tunisien в то время как Дурел ответил в Тунисский социалист.^[26]

1930 год был пиком французской колонизации Северной Африки, в результате чего Франция отметила столетие со дня основания. Французское завоевание Алжира, организовав евхаристический конгресс в Тунисе. По этому случаю миллионы европейцев вторглись в столицу и пошли к собору Сен-Люсьен-де-Карфаген, замаскированные под крестоносцев, что унизило и возмутило людей, протестовавших против того, что они считали нарушением исламской земли христианским миром. Демонстранты, подвергнутые жестким репрессиям, были привлечены к ответственности, и у некоторых из них был Бургиба в качестве адвоката, поскольку он не участвовал в мероприятии. Он также оставался нейтральным, когда Тахар Хаддад освобожден от обязанностей нотариуса.^[27] Он оценил в тот момент, что основные цели были политическими, в то время как другие проблемы общества второстепенными, настаивая на тунисской личности и идентичности, которые должны были подтверждаться, заявляя: «Давайте будем такими, какие мы есть, прежде чем становиться тем, кем мы хотим».^[28]

1930–34: Начало политической карьеры

Основная статья: Ранняя политическая карьера Хабиба Бургибы

В начале 1930-х годов Хабиб Бургиба, чувствуя последствия колониального неравенства, решил присоединиться к главной политической партии страны. Тунисское национальное движение, то Дестур вместе со своим братом Мхамедом и его товарищами Бахри Гуйга, Тахар Сфар и Махмуд Эль-Матери.^[29] Возмущенный празднествами 30-го евхаристический конгресс, проходившей с 7 по 11 мая 1930 г. в г. Карфаген, который он считал «нарушением исламских земель», молодые националисты сочли необходимым вмешаться. В связи с предстоящей подготовкой к празднованию 50-летия протектората и запланированным визитом президента Франции Пол Думер, молодые националисты решили действовать. Бургиба осудил ликование в газете Le Croissant, которым управлял его двоюродный брат Абдельазиз Эль Аруи, как «унизительное оскорбление достоинства тунисского народа, которому он напоминает о потере свободы и независимости». Поэтому лидеры партии Дестур собрались в экстренном порядке в отеле «Ориент» в феврале 1931 г., где было решено создать комитет по поддержке газеты «Чедли Хайраллах». La Voix du Tunisien, который перешел с еженедельного на ежедневный и имеет в числе редакторов молодую национальную команду.^[30]

Портрет Хабиба Бургибы в начале 1930-х гг.

Бургиба умножил свои осуждения попыток нацеливания на тунисскую личность, а также систему бейлических декретов и преимущества европейцев в своих многочисленных статьях в L'Étendard Tunisien и La Voix du Tunisien, требуя доступа Туниса ко всем административным должностям.^[31] Вскоре он описал свое собственное определение протектората, бросив вызов его существованию, а не только его последствиям, как это делали старые националисты, написав 23 февраля 1931 года, что «для здоровой сильной нации, которую международные соревнования и кратковременный кризис вынудили принять опеку». в более сильном государстве контакт с более развитой цивилизацией определяет в нем благотворную реакцию. В нем происходит истинное возрождение, и через разумное усвоение принципов и методов этой цивилизации она неизбежно поэтапно реализует свое окончательное освобождение " .^[32]

Благодаря оригинальности, с которой Bourguiba, Sfar, Guiga и El Materi решили проблемы, La Voix du Tunisien стала очень популярной газетой. Их новые рассуждения вызвали интерес не только общественного мнения, но и французского. преобладающие, влиятельные бизнесмены и крупные землевладельцы, имевшие сильное влияние на колониальную администрацию.^[33] Вопреки смелой работе молодой команды они добились цензуры всех националистических газет через Резиденцию (колониальное правительство) 12 мая 1931 года. Несколькими днями позже Хабиб и М'хамед Бургиба, Бахри Гуйга, Салах Фархат и Эль Матери все были привлечены к ответственности.^[33] Однако им удалось добиться отсрочки судебного разбирательства до 9 июня 1931 года.^[30] В тот день многие люди пришли, чтобы выразить свою поддержку обвиненной команде, добиваясь того, чтобы судебный процесс был снова отложен. В ответ на это решение, Резидент-генерал Франсуа Мансерон, стремясь положить конец националистической проблеме, сумел перехитрить разлад между владельцем газеты Хайраллахом и молодыми националистами. Между обеими сторонами возник конфликт по поводу управления La Voix du Tunisien что привело к тому, что команда захотела взять газету на себя. Однако из-за отказа Хайраллы они решили уйти из ежедневной газеты.^[34]

Несмотря на разделение, два Bourguibas, El Materi, Guiga и Bahri продолжали поддерживать связь и решили основать свою собственную газету благодаря помощи фармацевта Али Бухаджеба.^[35] Поэтому 1 ноября 1932 г. было опубликовано первое издание L'Action Tunisienne в котором редакционным комитетом была молодая команда, к которой присоединились Бухагеб и Бешир Мхедби. Таким образом, Бургиба посвятил свою первую статью бюджету.^[36] Вскоре разочарованные безропотной умеренностью своих старших, молодые националисты выступили на защиту низших классов. Бургиба, популярность которого выросла благодаря его произведениям, часто посещал интеллектуальные круги, с которыми он только что познакомился.^[37] Он проявил ясность и точность в своих трудах, которые выявили талантливого полемиста благодаря его сильному юридическому опыту.Более того, он работал над демонстрацией механизма колониальной эксплуатации, поднимаясь от следствий к причинам, проявляя при этом большой интерес к социальным явлениям, приглашая рабочих и студентов объединяться и, таким образом, лучше защищаться от эксплуатации. Кроме того, он призвал защищать и охранять тунисскую личность.^[38]

Кампания под руководством L'Action Tunisienne после вопрос натурализации.

С экономический кризис В условиях углубления и безропотной умеренности националистов Бургиба и его соратники считали, что для того, чтобы перестроить националистическое движение на новой основе, выбрав новые методы действий, потребуется веская причина. В феврале 1933 года, когда у Мхамеда Ченика, банкира и председателя Тунисского кредитного союза, возникли проблемы с резиденцией, Бургиба был единственным, кто его защищал.^[39] считая, что этот вопрос может позволить ему сплотить класс буржуазии, который считается сотрудником Франции, и объединить страну вокруг национализма.^[40] Тем не менее, это закончилось только отставкой Гуйги, Мхедхи и Бухаджеба. Таким образом, Бургиба оставил свою адвокатскую деятельность, чтобы сосредоточиться на ведении журнала самостоятельно.^[41] Но вскоре представился случай заявить о себе: Тунисский вопрос натурализации, который был популярным среди националистов в 20-е годы прошлого столетия, вновь появился в начале 1933 г. с протестами в Бизерта против захоронения натурализованного на мусульманском кладбище.^[42] Бургиба решил отреагировать и развернуть кампанию в поддержку протестов в L'Action Tunisienne который вскоре будет воспроизведен многочисленными националистическими газетами, осуждающими попытку французов "всего тунисского народа".^[43]

Твердая позиция Бургибы привела к тому, что он приобрел большую популярность в националистических кругах. Более того, конгресс, проведенный Destour 12 и 13 мая 1933 года в Тунисе, завершился в пользу молодой команды L'Action Tunisienne, избран единогласно в исполкоме партии.^[44] Эта сильная позиция в движении позволяла им влиять на решение партии, стремясь объединить все фракции в националистическом фронте. Между тем, из-за продолжающейся проблемы с натуралистами в Тунисе 31 мая резиденция приняла решение приостановить все националистические газеты, в том числе L'Action Tunisienne но также запрет на деятельность Destour. Однако французское правительство, убежденное, что Мансерон опоздал с ожидаемыми мерами, заменило его 29 июля 1933 года Марселем Пейрутоном. Бургиба лишился свободы слова в этой репрессивной атмосфере и оказался в ловушке умеренной политики Дестура, стремившейся получить свою автономию. назад.^[45]

8 августа повод выразить свое мнение представился, когда в Монастир после насильственного захоронения натурализованного ребенка на мусульманском кладбище. Вскоре правоохранительные органы и население начали драку, в результате которой Бургиба убедил некоторых монастрийцев выбрать его своим адвокатом. Более того, он привел их к протесту бека 4 сентября. Руководство партии, усмотрев в этом возможность избавиться от новой формы активности, которую они не любят, решило сделать выговор молодому националисту.^[46] Бургиба, который рассматривал Дестур и его лидеров как препятствие для своих амбиций, 9 сентября решил выйти из партии. Вскоре он извлек уроки из этого опыта. Этот успех, достигнутый народным насильственным восстанием, показал несостоятельность методов Дестура, состоящих в основном из петиций. Только насилие со стороны определенных групп могло заставить Резиденцию отступить и обсудить решения; так он поступал до 1956 года.^[47]

1934–39: восходящий лидер националистов

Основание Neo-Destour и колониальные репрессии

Смотрите также: Ksar Hellal Конгресс

Члены первого руководящего комитета Нео-Дестура.

После того, как он ушел из исполнительного комитета Destour, Бургиба снова остался один. Однако его товарищи по L'Action Tunisienne вскоре вступили в конфликт со старейшинами партии, закончившийся исключением Гуйги 17 ноября 1933 г. и отставкой Эль-Матери, М'хамеда Бургибы и Сфара из исполнительного комитета 7 декабря 1933 г.^[48] Вскоре к ним присоединились «повстанцы», к ним присоединился Бургиба и решил провести кампанию по всей стране и разъяснить свою политическую позицию народу. Тем временем старейшины Дестура развернули пропагандистскую кампанию, направленную на их дискредитацию. Поэтому молодой коллектив посетил районы, сильно пострадавшие от экономического кризиса, в том числе Ксар Хеллал и Мокнин где их нехотя приветствовали. Благодаря Ахмеду Айеду, богатому и уважаемому жителю Ксар Хеллала, была предоставлена ​​возможность объясниться. 3 января 1934 года они собрались с частью населения Ксара Хеллала в его доме, чтобы прояснить причины своего конфликта с Дестуром и уточнить свою концепцию национальной борьбы за освобождение.^[49]

Выступления и решимость этого нового поколения националистов к действиям были горячо приветствованы населением Туниса, которое без колебаний критиковало «пренебрежение руководством Дестура к защите своих интересов».^[50] После отказа исполкома организовать специальный съезд с целью изменения их политических ориентаций и благодаря поддержке населения и знати, «сепаратисты» решили провести свой съезд. собственный съезд в Ksar Hellal 2 марта 1934 г.^[51] Во время мероприятия Бургиба призвал представителей «выбрать людей, которые от их имени будут защищать освобождение страны». Съезд завершился созданием новой политической партии, Нео-Дестур под председательством Эль-Матери, и Бургиба был назначен председателем.^[52]

Хабиб Бургиба и Тахар Сфар в Бежа, 25 апреля 1934 г. при создании первого подразделения Neo-Destour в городе.

После основания партии «Нео-Дестур» стремился укрепить свои позиции среди политических движений. Молодая команда столкнулась с генеральным резидентом Марселем Пейрутоном, который стремился остановить националистические протесты в атмосфере экономического кризиса, что было возможностью соблазнить более широкую аудиторию. Таким образом, им нужно было заработать большее место на политической сцене, распространить свою идеологию и сплотить сторонников все еще сильного Дестура, а также убедить низшие классы, что Нео-Дестур был их защитником. Нео-Дестур пригласил низшие классы присоединиться к «достоинству, измученному полувековым протекторатом».^[53] Поэтому Бургиба путешествовал по стране и использовал новые способы общения, отличные от тех, что использовались старейшинами Дестура. Низшие классы, отчужденные и обеспокоенные экономическим кризисом, были убеждены его речью и присоединились к его делу, оказав ему полную поддержку. Отряды были созданы по всей стране, и была создана новая структура, что сделало Нео-Дестур более эффективным движением, чем все предыдущие. Если старейшины обращались к колониальному угнетателю с просьбой, «сепаратисты» обращались к народу.^[53] Даже во всем мире новой партии удалось найти поддержку среди французских социалистов, в том числе философов и политиков. Фелисьен Шалле, который поддержал Neo-Destour.^[54]

Однако в Тунисе Нео-Дестур столкнулся с сильным сопротивлением резидента-генерала Пейрутона, который, во-первых, поддержал инициативу «сепаратистов», рассматривая ее как средство ослабления националистического движения, но вскоре отказался от своей поддержки, поскольку о новых успешных методах, принятых молодой командой, и их неожиданных запросах. Действительно, Бургиба и его товарищи из недавно созданной партии вскоре предъявили «более опасные» требования, попросив национальный суверенитет и становление независимого Туниса «сопровождалось договором, гарантирующим Франции превосходство как в политической, так и в экономической сфере по сравнению с другими зарубежными странами», в статье, опубликованной в L'Action Tunisienne.^[55]

Все эти требования привели к конфликту между французским правительством и тунисским националистическим движением.^[56] Кроме того, руководство партии добилось того, чтобы население было чутко к их посланию, благодаря поездкам по стране.^[57] Эта напряженность заставила резиденцию ответить на запросы националистов серьезными мерами запугивания.^[58] Развернутые репрессии носят еще более жестокий характер: Пейрутон запретил все еще выходящие газеты, в том числе Тунисский социалист но также L'Humanité и Le Populaire1 сентября 1934 года. 3 сентября колониальное правительство приказало совершить рейды против всех националистических лидеров в стране, включая Дестур и Коммунистическая партия Туниса.^[32] Бургиба был арестован, а затем отправлен в Кебили, на юге, под военным надзором.^[33] Между тем аресты подлых лидеров вызвали недовольство населения. Пока Гуйга и Сфар пытались их усмирить, чтобы договориться об освобождении заключенных, Бургиба и Салах Бен Юсеф были за сохранение беспорядков.^[59] Кроме того, по всей стране произошли беспорядки, в результате чего резиденция усилила репрессии.^[60] Вскоре Юг собрал значительную часть тунисских политических лидеров: две Бургибы в Татауин, Эль-Матери в Бен Гардан, Гуйга в Меденин и Сфар в Зарзис.^[61]

3 апреля 1935 года всех депортированных перевели в Бордж-ле-Бёф.^[62] Хотя они были рады быть вместе, вскоре они вступили в конфликт по поводу стратегии, которую должна была выбрать партия.^[63] Хотя большинство было частью упадка восстания и отказа от методов, принятых в 1934 году, Бургиба выступал против любых уступок.^[64] · ^[49] Вскоре сокамерники обвинили его в том, что он «ведет их к гибели»;^[64] Только Бен Юсеф не был против методов Бургибы с 1934 года, но считал, что они должны снова стать свободными любой ценой и, следовательно, попытаться спасти то, что еще может быть. Однако конфликт отступил из-за тяжелых условий содержания, направленных на их уговоры.^[63]

От попытки переговоров к конфронтации

Бургиба в 1936 году, когда он вернулся из Бордж-ле-Бёф

В начале 1936 года из-за неэффективной политики Пейрутона французское правительство приступило к замене его Арманом Гийоном, назначенным в марте, чья миссия - восстановить мир.^[65] Таким образом, ему удалось положить конец двухлетним колониальным репрессиям, содействовать диалогу и освободить заключенных националистов 23 апреля. Таким образом, Бургиба был отправлен в Джерба где его посетил недавно поселившийся генерал-резидент, который был готов вести с ним переговоры, стремясь положить конец конфликтам и проводить новую либеральную и гуманную политику. 22 мая Бургиба был освобожден от всех обвинений и получил разрешение вернуться в свой дом в Тунисе вместе со своими сокамерниками. Между тем, во Франции Народный фронт поднялся с поселением Леон Блюм Кабинет в июне.^[66] Это была прекрасная возможность для лидеров, которые всегда были близки к социалистам. Вскоре они встретили Гийона, который пообещал восстановить ограниченные свободы.^[67] Очень довольные своим интервью с Гийоном, лидеры были убеждены, что подъем министерства Блюма и приход Гийона на пост главы колониального правительства станет началом успешных переговоров, которые приведут к независимости, даже если они не заявили об этом. публично.^[68]

10 июня Национальный совет Нео-Дестура собрался, чтобы установить новую политику в отношении этой смены во французском правительстве. Он закончился одобрением новой французской политики и разработкой ряда возможных запросов, на которые Neo-Destour ожидал быстрого решения. В конце встречи Бургиба был отправлен в Париж, чтобы изложить платформу партии.^[69] Во Франции он сблизился с тунисскими студентами-националистами, такими как Хабиб Тамер, Хеди Нуира и Слиман Бен Слиман.^[70] Кроме того, он встретился с заместителем государственного секретаря по иностранным делам, Пьер Вьено 6 июля 1936 г.^[71] Это публично заявленное интервью было непопулярно среди французских колонизаторов в Тунисе, что привело к тому, что последующие встречи проводились тайно. Но французские власти были против надежд тунисских боевиков, а некоторые из них даже сочли это чистой иллюзией.^[72] Когда он вернулся в Тунис в сентябре, политическая атмосфера изменилась с восстановлением свобод, что позволило расширить Neo-Destour и увеличить количество его членов.^[73]

В конце 1936 года генерал-резидент Туниса провел реформы ассимиляции. Это заявление положило начало восстанию в начале 1937 года. Вьено, поехав в Тунис, отреагировал заявлением, что «определенные частные интересы тунисских французов не обязательно смешивать с французскими ".^[72] Тем временем Бургиба уехал в Париж, а затем в Швейцария посетить лекцию о капитуляция состоялось в апреле в Монтрё. Там он встретился с многочисленными представителями арабских националистов, в том числе с Чекибом Арсланом, алжирцем. Мессали Хадж и египетский Нахас Паша.^[72]

В июне уходящий в отставку кабинет Блюма был заменен третьим кабинетом Шотема во главе с Камилла Шотемпс. Из-за затягивания нового кабинета министров националисты возобновили борьбу и активно претворяли свои запросы в жизнь. Поэтому Бургиба пожелал, чтобы Абдельазиз Таалби, основатель Дестура, который только что вернулся из ссылки, поддержал Нео-Дестур для укрепления своих позиций. Но его желание не исполнилось, так как у старшего лидера были другие перспективы относительно партии, он желал объединить старый Дестур с новым. Из-за его отказа Бургиба решил отреагировать саботажем собраний Таалби.^[74] В Любитель, борьба закончилась многочисленными убитыми и ранеными, но Бургиба сумел укрепить свои позиции и выступить в качестве уникального лидера националистического движения, отвергнув раз и навсегда Панарабизм и антизападничество. Таким образом, разрыв между обеими сторонами был окончательным. Опасаясь нападений, партия Дестурии отказалась от публичных собраний, используя газеты для ответа своим оппонентам.

Однако Бургиба предпочел умеренность в отношениях с Францией. Между тем внутри партии возникли две фракции: первая, умеренная, возглавлялась Эль-Матери, Гуйгой и Сфаром, выступая за диалог, в то время как вторая, радикальная, возглавлялась молодыми членами, в том числе Нуира, Бен Слиман и Тамер. которые были сторонниками противостояния. В то время Бургиба не решался выбирать между двумя фракциями, потому что ему нужна была поддержка молодежи, чтобы добиться господства над Нео-Дестуром, а лидерство все еще оставалось среди умеренных членов-основателей. Тем не менее, он успокоил напряженность среди молодежи, оценив, что конфронтация с Францией будет иметь только плохие последствия и что диалог все еще может быть одобрен.^[75] В начале октября он вылетел в Париж, чтобы продолжить переговоры, но вернулся безрезультатно. Таким образом, он понял, что от Франции ждать нечего.^[75]

Улица Конгресса Трибунала в октябре 1937 г.

Согласно этой гипотезе, 29 октября 1937 года на Трибунал-стрит в Тунисе состоялся второй съезд Neo-Destour. На повестке дня стояло голосование по предложению относительно отношений с Францией. Съезд представлял собой борьбу двух фракций, возникшую за последние месяцы. В своем выступлении Бургиба попытался уравновесить обе тенденции. Уменьшая влияние Дестура на националистическое движение, он решительно защищал прогрессивную политику эмансипации, которую он защищал:

Независимость может произойти только по трем формулам:

1. Широко распространенная, народная и насильственная революция, которая положит конец протекторату;
2. Военное поражение Франции во время войны против другой страны;
3. Тихоокеанское пошаговое решение с помощью Франции и под ее контролем.

Неуравновешенность сил между народами Туниса и Франции исключает все шансы на победу народа. Военное поражение Франции не принесет независимости, потому что мы попадем в когти нового колониализма. Следовательно, остается только путь мирного освобождения под присмотром Франции.^[74]

Съезд, завершившийся 2 ноября, закончился тем, что отказался от поддержки французского правительства и, следовательно, от того доверия, которое партия оказывала ему почти два года. Бургиба, который помог многочисленным молодым людям присоединиться к руководству, укрепил свои позиции и авторитет среди Нео-Дестура и в итоге победил.^[76]

В то время как партия дрогнула и вновь восстановленные репрессии закончились смертью семи человек в Бизерте,^[32] Бургиба выбрал противостояние. 8 апреля 1938 года организованная демонстрация прошла мирно, но Бургиба, убежденный в необходимости насилия, призвал Матери повторить демонстрации, сказав: «Поскольку не было крови, мы должны повторить это. Должна быть пролита кровь, чтобы они могли говорить о ней. нас".^[32] На следующее утро его желание исполнилось. В результате беспорядков 9 апреля 1938 г. один полицейский погиб, 22 демонстранта и более 150 получили ранения.^[77] · ^[78] На следующий день Бургиба и его товарищи были арестованы и помещены в Гражданскую тюрьму Туниса, где Бургиба был допрошен. 12 апреля Neo-Destour был распущен, но его деятельность продолжалась тайно.^[32] 10 июня 1939 года Бургиба и его товарищи были обвинены в заговоре против общественного порядка и государственной безопасности и разжигании гражданской войны. Поэтому его перевели в колонию г. Téboursouk.

1939–45: Вторая мировая война

При вспышке Вторая Мировая Война, Бургиба была переведена на борт эсминец, в форт Сен-Николя в Марсель 26 мая 1940 г.^[32] Там он делил камеру с Хеди Нуира. Убежденный, что война закончится победой союзников, 10 августа 1942 года он написал письмо Хабибу Тамеру, в котором изложил свою позицию:

Германия не выиграет войну и не может ее выиграть. Между русскими колоссами, но также и англосаксами, которые держат моря и чьи промышленные возможности безграничны, Германия будет раздавлена, как если бы в пасти непреодолимых тисков [...] Приказ дан вам и активистов, чтобы вступить в контакт с французскими галлистами, чтобы объединить наши подпольные действия [...] Наша поддержка должна быть безоговорочной. Для Туниса это вопрос жизни и смерти.^[74]

Бургиба и его сокамерники в Риме в 1943 году.

Его перевели в Лион и заключен в тюрьму Тюрьма Монлюк 18 ноября 1942 г., затем в Fort de Vancia до тех пор Клаус Барби решил освободить его и отвезти в Шалон-сюр-Сон. В январе 1943 г. он был очень встречен в Риме вместе с Беном Юсефом и Беном Слиманом по просьбе Бенито Муссолини которые надеялись использовать Бургибу, чтобы ослабить сопротивление французов в Северной Африке. Министр иностранных дел Италии пытался добиться от него заявления в свою пользу. Накануне своего возвращения он согласился передать тунисскому народу послание через Radio Bari, предостерегая его от всех тенденций. Когда он вернулся в Тунис 8 апреля 1943 года, он гарантировал, что его послание 1942 года будет передано всему населению и его активистам. Своим положением он выделился из коллаборации некоторых активистов с немецкими оккупантами, поселился в Тунисе в ноябре 1942 г. и избежал участи Монсеф Бей, свергнутый освобождением в мае 1943 г. генералом Альфонс Жуин, обвиняя его в сотрудничестве.^[74] 23 июня Бургиба был освобожден силами Свободной Франции.

В этот период он познакомился Васила Бен Аммар, его будущая вторая жена. Бургиба, за которым пристально наблюдали, не хотел возобновлять бой. Поэтому он запросил разрешение на паломничество в Мекка. Французские власти отклонили эту удивительную просьбу. Затем он решил бежать в Египет и для этого пересекли Ливийский границы, замаскированный под караван, 23 марта 1945 г. Каир в апреле.^[32]

1945–49: Путешествие по Ближнему Востоку

Бургиба поселился в Каире, Египет, где ему помогал его бывший монастырский учитель Мунье-Пилле, который жил в столице Египта.^[79] Там Бургиба познакомился со многими личностями, такими как Таха Хусейн при этом участвуя во многих мероприятиях, проводимых в городе. Он также встретился с сирийцами, которые только что получили независимость от Франции, и таким образом заявил, что «с помощью имеющихся у них средств арабские страны должны продемонстрировать солидарность с национально-освободительной борьбой Магриба». Несмотря на то, что его усилия были усилены, Бургиба знал, что никто не поддержит его дело, пока между Францией и Тунисом не будет напряженности. В арабская лига был озабочен в основном палестинским вопросом, другие просьбы не были для них приоритетными. Поэтому он поручил Бену Юсефу разжечь эти франко-тунисские трения, чтобы привлечь внимание Ближнего Востока.^[80]

Бургиба продолжал свои усилия. Кроме того, он встретил Абд аль-Азиз ибн Сауд и пытался убедить его поддержать тунисскую националистическую борьбу, но тщетно.^[81] Из-за отложенных обещаний жителей Ближнего Востока Бургиба решила открыть офис Neo-Destour в Каире. Поэтому он пригласил Темера, Рашида Дрисса, Тайеба Слима, Хеди Саиди и Хассина Трики, задержанных Францией и освобожденных немцами во время войны, присоединиться к нему в египетской столице. Они прибыли 9 июня 1946 года, помогая Бургибе сформировать точку сплочения североафриканского сообщества в Каире.^[82] Вскоре к ним присоединились алжирские и марокканские националисты. Кроме того, речь Бургибы была известна англо-саксонской прессе, а магрибский национализм стал более эффективным в Каире.^[81] Бургиба все больше и больше убеждался в том, что ключ к националистической борьбе находится в Соединенные Штаты чьи интересы совпадали с интересами магрибских националистов.^[83] Таким образом, он с нетерпением ждал поездки в Штаты и пользовался поддержкой Хукера Дулитла, американского консула в Александрия. Сначала он отправился в Швейцария, тогда Бельгия, и тайком пересек границу, чтобы добраться до Анверс, за границей Корабль свободы, 18 ноября.^[83] 2 декабря 1946 года Бургиба прибыл в Нью-Йорк в то время как сессия Генеральная Ассамблея ООН открыт.^[84]

Там Бургиба принял участие в многочисленных приемах и банкетах, что стало для него поводом встретиться с американскими политиками, такими как Дин Ачесон, заместитель государственного секретаря, с которым он встречается в январе 1947 года.^[85] · ^[86] Во время поездки в Соединенные Штаты Бургиба пришел к выводу, что сверхдержава поддержит Тунис, если его дело будет передано на рассмотрение Организация Объединенных Наций. Он основал эту идею на Устав ООН, подписанный Францией и предусматривающий право нации на самоопределение. Поэтому он встретил Вашингтон. чиновников и привлекла внимание американской общественности благодаря помощи ливанского Сесила Хурана, директора Арабского информационного офиса в Нью-Йорке. Таким образом, Бургиба был твердо убежден, что сможет поднять вопрос о Тунисе в международном масштабе с помощью пяти арабских государств - членов Организации Объединенных Наций.^[85]

Тем временем в Каире Лига арабских государств подала в отставку, чтобы занести в повестку дня дело Северной Африки. Более того, конгресс, проведенный националистами Каира с 15 по 22 февраля 1947 года по поводу Северной Африки, закончился созданием офиса Магриби, заменившего представительство Нео-Дестура. Его основные цели заключались в усилении движений сопротивления внутри колонизированных стран, но также и за рубежом, с целью вовлечения Организации Объединенных Наций. Хабиб Тамер был назначен главой этой организации.^[87] В марте 1947 года Бургиба вернулся в Каир и в течение почти года пытался убедить арабских лидеров представить в ООН дело Туниса.^[88] Кроме того, он подарил Neo-Destour второе представительство в арабском мире, в Дамаск во главе с Юсефом Руисси, хорошо знавшим сирийцев. Тем не менее прогресс был медленным, и путешествие Бургибы по Ближнему Востоку закончилось только существенной материальной помощью со стороны Саудовской Аравии, ни Ирак, ни Сирия, ни Ливия не пожелали поддержать его дело.^[85]

Из-за незаинтересованности членов Лиги арабских государств в борьбе Магриби, в то время как война в Палестине была в центре всего внимания и усилий, объединение различных националистических движений казалось лучшим способом добиться того, чтобы их просьбы были услышаны. Но вскоре между тунисцами, марокканцами и алжирцами возникли разногласия, препятствующие достижению общих договоренностей.^[89] 31 мая 1947 г. прибытие Абделькрим аль-Хаттаби из изгнания возродилось движение.^[90] По его инициативе 5 января 1948 года был основан комитет освобождения Северной Африки.^[91] Ценности комитета были ислам, Панарабизм и полная независимость Магриба при отказе от каких-либо уступок колонизатору.^[92] Возглавляемый Хаттаби, пожизненным президентом, Бургиба был генеральным секретарем. Однако, несмотря на статус марокканского лидера, комитет не был таким успешным, как Управление арабского Магриба. Одержимые палестинским вопросом, лидеры Лиги арабских государств отказывались поддерживать проблему Магриби, проблемы которой усугубились из-за финансового кризиса.

В то время как Хаттаби выступал за вооруженную борьбу, Бургиба был категорически против, защищая автономию тунисского национализма, который вскоре разделил комитет Магриби.^[93] Его умеренные идеи сделали его известным среди других членов комитета, число которых росло день ото дня.^[94] Чтобы дискредитировать Бургибу, были распространены слухи о том, что он тайно получал финансирование от многих арабских лидеров и что у него были особые отношения с посольством Франции в Египте.^[95] Во время его поездки в Ливию весной 1948 года комитет отстранил его от должности генерального секретаря. Отмечая, что между Комитетом и им самим было слишком много идеологических разногласий, это только способствовало дискредитации его отношений с каирскими тунисцами, такими как Тамер, с которым его отношения ухудшались.^[96] · ^[97]

Даже в Тунисе, его изгнание на Ближнем Востоке, ослабило тунисского лидера: не считая подъема монцефизма, после смещения и изгнания Монсеф Бей в По, партия реструктурировалась вокруг Бена Юсефа с помощью недавно созданного Тунисский всеобщий профсоюз пользователя Farhat Hached.^[98] Несмотря на то, что он был избран президентом партии во время Конгресса Дар Слима, тайно проведенного в Тунисе в октябре 1948 года, теперь ему помогали три вице-президента, чьей целью было ограничить власть президента: Хеди Чакер в Тунисе, Юсеф Руисси в Дамаске и Хабиба Тамера в Каире.^[99] Имея один в египетской столице для поддержки национальной борьбы за границей, Бургиба четыре года спустя оказался политически ослабленным и маргинализированным в Комитете Магриби в Каире, изгнанным и изолированным от Туниса. Осознавая важность борьбы внутри страны, он решил вернуть Тунис 8 сентября 1949 года.^[32]

1949–56: борьба за независимость

Провал переговоров с Францией

Хачед и Бен Юсеф приветствуют Бургибу в 1949 году, когда он вернулся в страну.

Вернувшись в Тунис, Бургиба решил начать кампанию по восстановлению контроля над партией. С ноября 1949 года по март 1950 года Бургиба посетил такие города, как Бизерта, Меджез эль-Баб и Сфакс и увидел, что его популярность выросла благодаря его харизме и ораторским способностям.^[100] Как только его цели были достигнуты, он снова объявился лидером националистического движения и поэтому решил отправиться во Францию, готовый к переговорам. 12 апреля 1950 года он приземлился в Париже, чтобы поднять тунисский вопрос путем мобилизации общественного мнения, средств массовой информации и политиков. Три дня спустя он дал конференцию в Hôtel Lutetia представить основные националистические запросы, которые он определил в семи пунктах, заявив, что «эти реформы, призванные привести нас к независимости, должны укреплять и укреплять дух сотрудничества [...] Мы считаем, что наша страна слишком слаба в военном отношении и слишком стратегически сильна, чтобы обойтись без помощи великой державы, которой мы хотели бы быть Францией ».^[101]

Его речь быстро вызвала сопротивление как «перевесов», так и панарабских кругов, которые были категорически против его пошаговой политики и его сотрудничества с Францией. Поэтому Бургиба считал, что поддержка бея не только необходима, но и жизненно необходима. Тем самым он послал Бен Юсефа и Хамади Бадру убедить Мухаммад VIII аль-Амин бек написать письмо Винсент Ориоль. 11 апреля 1950 года было написано письмо, в котором президенту Франции напомнили о запросах Туниса, отправленных десять месяцев назад, и в которых содержались «необходимые существенные реформы».^[102] Наконец, 10 июня французское правительство отреагировало назначением Луи Перилье генеральным резидентом, который, по словам тогдашнего министра иностранных дел, Роберт Шуман, «будет стремиться вести Тунис к полному развитию его богатства и вести его к независимости, что является конечной целью для всех территорий Французского Союза».^[103] Однако вскоре на смену слову «независимость» пришло «внутренняя автономия».^[104] Несмотря на это, Бургиба стремился поддержать процесс реформ Перилье. Вскоре он был удовлетворен успешными результатами своего визита в Париж, потому что дело Туниса стало одним из самых обсуждаемых вопросов как общественным мнением, так и парламентом.^[105]

В Тунисе Перилье, одобренный Бургибой, выступил за создание нового тунисского кабинета во главе с Мхамедом Шеником с нео-дестурийским участием, чтобы отметить либеральный поворот, решенный Францией. 17 августа 1950 года в кабинет вошли три министра из Нео-Дестура.^[106] · ^[107] Тем не менее, французское объединение Туниса, выступившее против любых реформ, сумело оказать давление как на колониальное правительство в Тунисе, так и на французские власти во Франции, чтобы добиться сдерживания переговоров.^[108] В конце концов, Перье поддался давлению и 7 октября заявил, что «пора дать перерыв в реформах», что не понравилось тунисскому правительству.^[109] Реагируя на заявление, в Энфида и закончился несколькими убитыми и ранеными.^[110] Несмотря на то, что Бургиба пытался умиротворить атмосферу напряженности, его стратегия сотрудничества с Францией оспаривалась большинством тунисских лидеров, которые считали ее неоправданной, в основном после принятия обманчивых реформ 8 февраля 1951 года.^[111]

После блокирования переговоров с Францией Бургиба был убежден, что делать нечего, и решил путешествовать по миру, стремясь заручиться поддержкой тунисской борьбы. С 1950 года, несмотря на то, что он продолжал вести переговоры с Францией, Бургиба рассматривал возможность использования оружия и насилия для достижения цели.^[112] Поэтому он попросил помощи у Ахмеда Тлили в создании комитета национального сопротивления с десятью региональными лидерами, ответственными за формирование вооруженных групп и склад оружия.^[113] Во время его посещения Пакистан, он не исключил использования народной мобилизации для достижения независимости. Если в своем путешествии на Ближний Восток он представлялся изгнанным боевиком, то теперь он был лидером крупной партии в тунисском правительстве. Этот новый статус позволил ему встретиться с официальными лицами всех стран, которые он посетил: он встретился с премьер-министром Индии, Джавахарлал Неру в Нью-Дели и президент Индонезии Сукарно. Во время интервью он призывал собеседников представить тунисский вопрос в Организации Объединенных Наций, вспоминая свою неудачную попытку представить его на сентябрьской сессии 1951 года.^[112]

Бургиба и Хачед приняли участие в конгрессе Американской федерации труда.

С момента его последней встречи с Ахмед Бен Белла В январе 1950 года Бургиба все больше и больше убеждался в неизбежности вооруженной борьбы. Так, в Каире он обвинил группу людей, названных Les Onze Noirs обучать людей, собирать средства и собирать оружие.^[112] Разочарованный обещаниями поддержки со стороны властей Египта и Саудовской Аравии, Бургиба отправился в Милан, где съезд Международная конфедерация свободных профсоюзов открылся в июле 1951 года. Благодаря Фархату Хачеду Бургиба получил приглашение принять участие в мероприятии. Туда его пригласили американские профсоюзы Американская федерация труда (AFL) их собранию, которое произошло в Сан-Франциско в сентябре 1951 года. С июля по сентябрь он ездил в Лондон. Стокгольм.^[112] Его путешествие в США закончилось в середине октября, прежде чем он вылетел в Испания, Марокко, Рим и индюк. Там он восхищался работой Мустафа Кемаль Ататюрк в построении светского современного государства. Затем он написал своему сыну: «Я много думал об этом. Мы можем добиться тех же результатов, даже лучше, менее радикальными средствами, которые отражают более широко, чем душа людей».^[114]

Пока Бургиба продолжал свое мировое турне, ситуация в Тунисе ухудшалась: обещанные реформы были заблокированы, и переговоры продолжились в Париже. 31 октября, как Великий Визирь, действующий от имени бея, Ченик официально передал Шуману меморандум, резюмирующий основные просьбы Туниса относительно автономии стажера.^[115] 15 декабря Бургиба приземлился в Париже, где услышал ответ Шумана: заявление от 15 декабря подтвердило принцип со-суверенитета и «окончательный характер границ, связывающих Тунис с Францией».^[114] · ^[116] · ^[108] Что касается Бургибы, то тогда был уверен, что бесконечные и безрезультатные переговоры окончены. Он заявил AFP что "Страница истории Туниса перевернута. Ответ Шумана открывает эру репрессий и сопротивления, с ее неизбежной вереницей горя, слез и негодования [...] Раздраженный, разочарованный, потерявший терпение, тунисский народ покажет всему миру что они достаточно зрелы для свободы ". Наконец, он обратился к Соединенным Штатам, заявив, что «их свобода [тунисский народ] является необходимым условием защиты свободного мира в Средиземном море и повсюду в мире для обеспечения мира».^[114]

Вооруженная борьба

Бургиба произнес речь в Бизерте 13 января 1952 года.

В то время как тунисская делегация вернулась в Тунис после блокировки переговоров, Бургиба остался в Париже, где он счел необходимым установить контакты в эпоху этой конфронтации. Его цели заключались в том, чтобы получить средства и оружие для вооруженной борьбы, а также убедить остальной мир представить тунисский вопрос в Организации Объединенных Наций. Однако из-за того, что многочисленные дипломаты отклонили его просьбу, он решил спровоцировать жалобу и вызвать драку. По возвращении в Тунис 2 января 1952 г. он поспешил встретиться с беем и великим визирем Шеником, которого он призвал передать просьбу Совет Безопасности ООН, притворившись, что он получил поддержку американского делегата, если Тунис пожалуется.^[117] Если они сначала колебались, то вскоре уступили место Бургибе. Тем временем лидер националистов объездил всю страну, чтобы информировать людей об этой проблеме. Его речи становились все более и более жестокими и закончились его заявлением в Бизерте 13 января, в котором он осудил кабинет министров, если делегация не прилетит немедленно в ООН.^[117] Просьба была подписана 11 января в доме Ченика всеми министрами кабинета в присутствии Бургибы, Хачеда и Тахар Бен Аммар.^[118] 13 января Салах Бен Юсеф и Хамади Бадра вылетели в Париж, где намеревались опротестовать жалобу.^[119]

Франция не оценила этот шаг и отреагировала назначением Жана де Отеклока новым генеральным резидентом.^[120] Известный своим радикальным жестким путем, он решил запретить конгресс Neo-Destour, который должен был состояться 18 января, и приступил к аресту активистов, таких как Бургиба.^[121] · ^[103] Съезд, который проводился подпольно, выступил за продолжение народных волнений.^[122] · ^[117] Следующие репрессии вскоре вызвали еще большие волнения.^[123] Между тем, Бургиба была переведена в Табарка где он сохранил удивительную гибкость и свободу движений. Вскоре он понял маневры Де Отеклока как его желание, чтобы Бургиба изгнал себя в соседний Алжир. Он даже дал интервью Тунис Суар его посетили Хеди Нуира и Фархат Хачед.^[124]

После восстания в Тунисе афро-азиатские страны - члены ООН наконец ответили на просьбу Бен Юсефа и Бадры, представив дело Туниса в Совете Безопасности 4 февраля 1952 года. Что касается Бургибы, то «это зависит от Франции. апелляция спорна, лояльно приняв принцип внутренней автономии Туниса ".^[125] Но 26 марта, после решительного отказа бека уволить кабинет Ченика, Де Отеклок поставил Шеника, Эль-Матери, Мохамед Салах Мзали и Мохамед Бен Салем под домашним арестом в г. Кебили а Бургиба был отправлен в Ремада.^[126] · ^[127] Новый кабинет во главе с Слахеддин Баккуш взял на себя.

Стремясь ослабить националистическое движение, Де Отеклок разделил Бургибу и его соратников в изгнании. Поэтому его отправили на остров La Galite 21 мая 1952 года. Поселившись в старом заброшенном форте, у него были проблемы со здоровьем, вызванные влажностью и возрастом. Во Франции противники тунисского компромисса дискредитировали Бургибу, которого они обвиняют в подготовке вооруженной борьбы во время переговоров с их правительством, в статье Фигаро опубликовано 5 июня.^[128] Между тем бей остался один против генерального резидента, сопротивляясь давлению с целью одобрения реформ, которые националисты оценили как «минимальные», что обрадовало Бургибу. В стране, несмотря на единство народа, Де Отеклок оказывал давление на принятие реформ.^[129] Поэтому было совершено множество убийств: 5 декабря 1952 года Фархат Хачед убит La Main rouge.^[130] Бургиба, лишенный постов и газет, призвал к усилению сопротивления.^[131]

В этих условиях французское правительство решило заменить De Hauteclocque на Пьер Войазард как генерал-резидент, 23 сентября 1953 года. Пытаясь унять восстание, он отменил комендантский час и цензуру газет, но также освободил националистических лидеров.^[132] Кроме того, он заменил Баккуша на Мзали и пообещал новые реформы, которые вскоре соблазнили тунисский народ.^[133] Тем не менее Бургиба оставался под стражей на острове Ла-Галит, однако условия содержания под стражей были смягчены. Если реформы законодательно закрепили принцип со-суверенитета, Бургиба счел эти меры устаревшими. Но его беспокоила сообразительность Войзарда, чьи методы казались более опасными, чем жестокость Де Отеклока. Этот очевидный либерализм соблазнил многих тунисцев, усталых от этой атмосферы насилия, которая слишком долго навязывалась, но разделила Нео-Дестур на тех, кто поддерживал политику нового генерального резидента, и тех, кто не поддерживал.^[131] Разногласия между партией все больше и больше углублялись в планах Войзарда. И Бургиба, и Бен Юсеф оставались решительными противниками сотрудничества между беем и резиденцией. После периода колебаний относительно того, что делать с проектом реформы, Нео-Дестур приказал возобновить действия сопротивления.^[134] Следовательно Fellaghas решил возобновить атаки в деревне.^[135]

Бургиба перебрался с острова Ла Галит на остров Груа во Франции.

Войзард попытался восстановить мир, помиловав половину из 900 тунисцев, осужденных 15 мая, и решил положить конец двухлетнему изгнанию Бургибы в Ла-Галите. 20 мая 1954 г. он был переведен в г. Groix Острова, но оставался твердо на своей позиции, заявив, что "решение тунисской проблемы было простым [...] Первым шагом было предоставление Тунису его внутренней автономии при соблюдении экономических, стратегических и культурных прав Франции в этих областях. . Теперь это настоящее противостояние ».^[136] · ^[137] Но эти меры ничего не изменили: когда делегаты Французского митинга в Тунисе потребовали в Париже, чтобы Бургиба был «не в состоянии возобновить агитационную кампанию», великий визирь Мзали был почти убит в неудавшейся попытке убийства. Несмотря на введенные им репрессии, Войзард потерял контроль над ситуацией и столкнулся с гневом некоторых тунисцев, выступавших против колонистов. 17 июня Мзали ушел в отставку, и его преемник не занял пост.^[138] Эта отставка не оставила доступного собеседника для переговоров с новым кабинетом министров. Пьер Мендес Франция 18 июня, через шесть недель после поражения французских войск в Битва при Дьенбьенфу.^[103] Новый глава правительства заявил после своего назначения, что он «не потерпит никаких колебаний или нежелания выполнять обещания, данные людям, которые доверяли Франции, которая обещала дать им возможность управлять своими собственными делами».^[139]

Соглашения о внутренней автономии

21 июля Бургиба была переведена в Шато де ла Ферте в Амилли (110 километров от Парижа) по приказу Мендес Франс до подготовки к предстоящим переговорам.^[140] 31 июля новый премьер-министр Франции посетил Тунис и произнес свою знаменитую речь, в которой заявил, что французское правительство в одностороннем порядке признает внутреннюю автономию Туниса. Тем временем Бургиба принимал в Париже представителей Neo-Destour под наблюдением Направление Centrale des renseignements généraux.^[32] В Тунисе новый кабинет во главе с Тахар Бен Аммар был сформирован для переговоров с французскими властями. Четыре члена Neo-Destour были назначены министрами.

18 августа начались переговоры. Бургибе было предоставлено право поселиться в отеле, в котором размещалась тунисская делегация. Таким образом, он получал подробные отчеты о переговорах делегаций, давая им инструкции.^[32] Однако ситуация в стране ухудшилась с продолжением вооруженной борьбы. Точно так же первый день переговоров начался с серьезного столкновения между военными и повстанцами.^[141] Все были уверены, что только лозунг Нео-Дестура убедит феллагов прекратить борьбу. Тем не менее, вечеринка раскололась между теми, кто хотел, чтобы беспорядки продолжались, и теми, кто хотел их прекращения. Бургиба хотел, чтобы борьба закончилась, чтобы ускорить переговоры о внутренней автономии. У него было в партии множество сторонников своей пошаговой политики. Но многие были теми, кто хотел немедленной независимости. В этом контексте он, похоже, был единственным, кто имел необходимые полномочия для решения проблемы.^[142]

Мендес Франс, убежденный, что нынешняя неспокойная ситуация угрожает его колониальной политике, очень хотел встретиться с Бургибой. Поэтому его перевели в Шантильи, в октябре, где он с того момента проживал. Интервью между двумя мужчинами оставалось секретным и закончилось обещанием Бургибы положить конец беспорядкам в стране.^[142] Тем не менее начало вооруженного гражданского восстания в Алжир 1 ноября 1954 г. не улучшили сложившуюся ситуацию. Действительно, гнев французских политиков, обвинивших тунисских феллагов в сотрудничестве с алжирскими повстанцами, замедлил переговоры. Ситуация ухудшилась 11 ноября, когда французское правительство направило правительству Туниса ультиматум, заявив, что переговоры будут остановлены до тех пор, пока беспорядки в Тунисе не закончатся.^[143]

14 ноября, под давлением Бургибы, Национальный совет Нео-Дестура предложил правительствам Франции и Туниса «найти решение проблемы феллагов, прямо гарантируя их поддержку, их личную свободу и свободу их семей». . 20 ноября было заключено соглашение. В нем говорилось, во-первых, что «тунисское правительство торжественно приглашает феллагов передать свое оружие французским и тунисским властям», а во-вторых, «генеральный резидент Франции и правительство Туниса ручаются, что в соответствии с соглашением между ними феллагы не будут обеспокоены или привлечены к ответственности и чтобы были приняты меры для содействия их восстановлению к нормальной жизни и жизни их семей ".^[144] Более того, Бургиба вмешался во второй раз, чтобы заверить лидеров сопротивления в своем доверии к Мендес-Франс, и подтвердил свою гарантию их безопасности. После двух лет беспорядков обсуждения, наконец, могут возобновиться.^[142]

Тем не менее, переговоры о внутренней автономии не были единодушными: 31 декабря 1954 г. Женева Бен Юсеф, который хотел немедленной независимости, осудил дискуссии и оспорил пошаговую политику, принятую Бургибой.^[145] Зная, что его заявление привлечет много благоприятных активистов, в основном после падения кабинета министров Мендес-Франс 6 февраля 1955 года, что вызвало панику среди умеренной фракции партии. Тем не менее их опасения развеялись с прибытием Эдгар Фор как глава французского правительства 23 февраля. Фор заверил в своей приверженности продолжению переговоров, начатых его предшественником. Согласно обещанию Фора, Нео-Дестур должен был сблизить двух лидеров и, следовательно, создать мощный единый националистический фронт против Франции. Однако Бен Юсеф не согласился с переговорами, осудив любые переговоры, которые не приведут сразу к независимости всего народа Магриби, поддерживаемого в его позиции алжирцами.^[146]

21 апреля 1954 года Форе и Бургиба провели интервью с целью заключения соглашений о внутренней автономии.^[147] Узнав новости во время участия в Бандунг Конференция Бен Юсеф отверг соглашения, которые, по его мнению, противоречат принципу внутренней автономии, и указал журналисту, что «не хочет больше быть подчиненным Бургибы».^[148] По его словам, тунисский народ должен выступить против условностей и потребовать немедленной независимости без каких-либо ограничений. Несмотря на попытки примирить обоих лидеров, разрыв между двумя мужчинами был окончательным.^[149] Бургиба, однако, пытался снизить напряженность и убедить Бен Юсефа вернуться в Тунис, но тщетно, генеральный секретарь партии стремился остаться в Каире до дальнейшего уведомления.^[146]

Триумфальное возвращение Бургибы на своей лошади по улицам Туниса 1 июня 1955 года.

1 июня 1955 года Бургиба с триумфом вернулся в Тунис на борту лайнера. Ville d'Alger лодка. Возвращаясь из Марсель, он обратился в La Goulette.^[150] Самостоятельно он подошел к мосту, размахивая рукой, поднимая большую белую ткань, чтобы поприветствовать толпу. «Сотни миллионов людей приходили, чтобы подбодрить его, бесконечно в огромном неистовстве», - свидетельствовал его бывший министр Тахар Белходжа.^[74] 3 июня конвенции о внутренней автономии были подписаны Беном Аммаром и Форе, Монги Слим и французский министр по делам Туниса и Марокко Пьер Жюль.^[151] · .^[152]

После ратификации конвенций, 3 июня, начались консультации по формированию первого кабинета внутренней автономии. Однако Бургиба не чувствовал себя лидером. Помимо того, что для Франции еще слишком рано иметь "верховного главнокомандующего" во главе правительства Туниса, он заявил, что власть его не привлекает, и счел, что еще рано занимать пост в государстве. Таким образом, именно Тахар Бен Аммар был вновь избран руководителем правительства. Точно так же преобладает Neo-Destour. Впервые с 1881 года в тунисский кабинет не вошел француз. Выступая с речами по всей стране, Бургиба настаивал на этом фундаментальном факте, демонстрируя, что съезды предоставляют тунисскому народу большую автономию в управлении своими делами. Защищая свою стратегию, он не должен оставлять поле открытым для максимализма Бен Юсефа, поддерживаемого коммунистами и дестуром.^[153]

Братоубийственная борьба

Бургиба приветствует Салаха Бен Юсефа по его возвращении.

13 сентября Бен Юсеф вернулся в страну из Каира.^[32] Пытаясь восстановить мир и убедить Бена Юсефа пересмотреть свою позицию, Бургиба отправился в аэропорт, приветствуя своего «старого друга». Но его усилия были напрасными, и мир был недолгим: Бен Юсеф не стал ждать слишком долго, чтобы раскритиковать модернизм «верховного главнокомандующего», который попрал арабо-мусульманские ценности и призвал противников Бургибы возобновить вооруженную борьбу за освобождение всего Магриба.^[154] · ^[155] Реагируя на заявления Бена Юсефа, Верховный комиссар Франции счел их чрезмерными, в то время как руководство «Нео-Дестура» объявило Бен Юсефу импичмент по всем его обвинениям во время встречи, созванной Бургибой. За исключение проголосовали, но серьезность ситуации заставила их держать решение в секрете до дальнейшего уведомления. Наконец, 13 октября оно было обнародовано, что удивило многих активистов, которые сочли решение слишком важным, чтобы его можно было принять простым митингом. Многие фракции, поддерживающие Бен Юсефа, были против этого решения и объявили Бен Юсефа своим законным лидером.^[156] · ^[157]

15 октября Бен Юсеф отреагировал на решение руководства на митинге, организованном в Тунисе: он объявил партийных лидеров незаконными и возглавил «генеральный секретариат», который он объявил единственным законным руководством Нео-Дестура. Панарабские ученые Эз-Зитуна Чувствуя себя маргинализованным западным течением партии, он оказал большую поддержку только что зарождавшемуся консервативному направлению. Страна снова начала дергаться. Бен Юсеф увеличил количество поездок по стране, столкнувшись с попытками саботажа со стороны сторонников Бургибы.^[155] Однако ячейки, поддерживающие Бен Юсефа, создавались повсюду, в то время как многие активисты нео-дестурийского движения оставались в выжидательном молчании, ожидая, кто из двух лидеров будет иметь последнее слово.^[158] Поэтому Бургиба начала информационную кампанию, которая оказалась успешной, особенно в Кайруан, соблазнившийся харизмой лидера и решивший сплотить его.^[159]

В этом контексте в ноябре 1955 года был проведен съезд, на котором было решено, за кем из двух лидеров будет последнее слово. Хотя Бен Юсеф решил не присутствовать, Бургиба в итоге стал победителем дебатов и получил одобрение делегатов. Поэтому его оппонент был исключен из партии, а съезды о внутренней автономии были утверждены.^[160][161] Возмущенный последствиями конгресса, Бен Юсеф организовал многочисленные встречи, чтобы продемонстрировать свое влияние. Внутри страны он заручился поддержкой парней, которые повторили восстание. Нападениям подверглись ячейки бургибистов и французские поселенцы. Что касается феллагов, необходимо было немедленно получить независимость, даже с помощью оружия, и положить конец власти Бургибы. Объединенный Тунис 1 июня был определенно разорван: те, кто сплотил Бургибу, и те, кто выступал против него, присоединились к Бен Юсефу.^[162]

Эта неспокойная ситуация породила эпоху гражданской войны.^[163] Убийства, произвольные задержания, пытки в незаконных частных тюрьмах, парни, поднявшие оружие против тунисских сил, похищения со стороны ополченцев и нападения местных противников привели к гибели десятков и многих ранений.^[164] В связи с этим французские власти решили ускорить выполнение соглашений об автономии, передав правоохранительные функции правительству Туниса с 28 ноября. Это решение не понравилось Бену Юсефу, опасавшемуся опасности со стороны министра внутренних дел Монги Слима.^[165] Чтобы сорвать решения Конгресса Сфакса, он призвал к скорейшему созыву второго конгресса. Однако он столкнулся с противодействием тунисского правительства.^[166] Вскоре Бен Юсеф был обвинен в подстрекательстве к восстанию. Слим сообщил Бен Юсефу, что его должны арестовать тунисские полицейские, что вынудило его бежать из страны. Тайно он отправился в Триполи, Ливия, перейдя ливийско-тунисскую границу 28 января 1956 г.^[167] · ^[162] На следующее утро были изъяты три газеты, поддерживающие его, и 115 человек были арестованы по всей стране. Правительство решило создать специальный уголовный суд, известный как Высокий суд, чтобы судить повстанцев. Между тем Бен Юсеф настоял на том, чтобы его последователи возобновили бой. Региональный контекст был в его пользу, потому что Магриб разгорелся для освободительной борьбы, а националисты были быстро разочарованы условностями внутренней автономии, которые оставили тунисцам лишь несколько ограниченных полномочий.^[168]

Убежденный, что он должен действовать, Бургиба вылетел в Париж в феврале 1956 года, чтобы убедить сопротивляющиеся французские власти начать переговоры о полной независимости. 20 марта 1956 г., около 17:40 в Набережная Орсе, министр иностранных дел Франции, Кристиан Пино заявил, что «Франция торжественно признает независимость Туниса», и подписал Протокол о независимости вместе с Тахаром Бен Аммаром.^[169] · ^[170] · ^[171] Положения положили конец Бардо договор. Однако Франция на долгие годы сохранила военную базу Бизерта. 22 марта Бургиба вернулся в Тунис как великий победитель и заявил, что «после переходного периода все французские войска должны покинуть Тунис, включая Бизерту».^[172]

1956–57: премьер-министр Тунисского королевства.

Передача власти между уходящим премьер-министром Тахаром Бен Аммаром и назначенным премьер-министром Хабибом Бургибой.

После провозглашения независимости 20 марта 1956 года 25 марта было избрано Национальное учредительное собрание для написания конституции. Таким образом, Бургиба баллотировался, чтобы представлять избирателей Монастира, как кандидат от Нео-Дестура. 8 апреля собрание провело свое открытие под председательством Мхамеда Ченика, а аль-Амин бей присутствовал на церемонии. В тот же день Бургиба был избран Спикер Национального учредительного собрания и выступил с речью, резюмировав свои амбиции в отношении страны:

Мы не можем забывать, что мы арабы, что мы укоренены в исламской цивилизации, так же как мы не можем игнорировать факт жизни во второй половине 20 века. Мы хотим принять участие в марше цивилизации и занять место в глубине нашего времени.^[173]

С этим новым началом миссия Тахара Бен Аммара в качестве главы правительства закончилась, и поэтому он подал прошение об отставке аль-Амин-беку. Поэтому 9 апреля Neo-Destour выдвинула Бургибу своим кандидатом на этот пост. Бургиба согласился и был официально приглашен беком через три дня после его избрания главой собрания для формирования кабинета. 15 апреля Бургиба представил свой кабинет, в том числе вице-премьера, Бахи Ладкам, два государственных министра, одиннадцать министров и два государственных секретаря. Кроме того, Бургиба объединил офисы министра иностранных дел и обороны.^[174] Таким образом, он стал 20-м главой правительства Туниса и вторым из Королевство Тунис. После официального вступления в должность премьер-министра он выразил свое желание «укрепить основы суверенитета путем совершенствования средств внутри страны и за рубежом, поставить этот суверенитет только на службу интересам Туниса, проводя смелую и разумную политику по освобождению национальной экономики от бедствий. цепи иммобилизма и безработицы ».^[175]

Будучи премьер-министром, Бургиба работал над обеспечением полной независимости. После его назначения полиция перешла от французского руководства к тунисскому, поскольку он назначил Исмаила Зуйтена начальником полиции и первым тунисцем, занявшим этот пост. Тем временем 3 октября 1956 года французская жандармерия была заменена Национальной гвардией.^[176] Бургиба также реорганизовала административное деление Туниса, создав современную структуру из 14 провинции, разделенный на делегации и управляется назначенными губернаторами.^[177] Бургиба также вел переговоры с Францией, чтобы иметь полный контроль над дипломатией, поскольку Франция все еще имела право голоса во внешней политике, пока не было найдено соглашение. Несмотря на это, Бургиба 3 мая назначил министра иностранных дел Туниса и пригласил другие страны для открытия посольств и установления дипломатических отношений. Поэтому он назначил 4 послов в арабских странах и одобрил решение США и Турции открыть дипломатическую миссию в Тунисе. Под давлением Франция согласилась с открытием соответствующих посольств и 16 мая подписала соглашение с правительством Туниса. 12 ноября Тунис стал официальным Организация Объединенных Наций член.^[178]

Бургиба также обсудил с Францией вопросы обороны, заявив, что французские военные должны эвакуировать страну. 30 июня Тунисские вооруженные силы были основаны, несмотря на оставшееся присутствие французских военных. Бургиба потребовал постепенной эвакуации после переговоров, которые начались в июле 1956 года. Франция, похоже, не разделяла его мнение, поскольку они хотели подавить алжирских повстанцев, используя военные базы Туниса. После огромных разногласий между правительствами обеих стран визит Морис Фор Госсекретарь Франции по иностранным делам, принял решение перегруппировать французские силы в Бизерте менее чем за два года и заключить франко-тунисский военный союз.^[179] Тем не менее, Бургиба отказался вести переговоры, пока территория все еще была оккупирована, и потребовал от французских войск немедленно перегруппироваться в Бизерте, утверждая, что протекторат закончился.Поэтому он отправился в объединенное Королевство и Соединенные Штаты призывая к их поддержке.^[180]

Во время своего премьерства Бургиба начал многочисленные реформы, направленные на модернизацию тунисского общества и изменение их менталитета. 31 мая 1956 года он отменил бейлические привилегии, которые делали королевских принцев и принцесс равными с другими гражданами и карались по закону. В тот же день он отменил имущественное законодательство хижина, глубоко укоренившиеся в исламских традициях.^[181] Он также закончил Мечеть Эз-Зитуна образовательных целей путем создания Университет Эз-Зитуна, который преподавал исламские знания под контролем министерства образования. Точно так же школы Корана с этого момента находились под надзором правительства, министерство готовило подробную программу и управляло ими. Кроме того, было провозглашено бесплатное образование и подготовлены учителя.^[182] Бургиба также начал гендерное равенство кампания, отстаивающая права женщин, в том числе: всеобщее образование для девочек наравне с мальчиками, прием женщин на работу на тех же условиях, что и мужчин, свободное согласие на брак и снятие чадры. Несмотря на то, что консерваторы были категорически против его реформ, кампания увенчалась огромным успехом. 13 августа 1956 года Бургиба ввел в действие Код личного статуса, важный закон, реорганизовавший семьи. Таким образом, отказ был заменен разводом, а женщина должна была дать согласие на их брак, подавление отцовского согласия. К тому же, Многоженство было запрещено, и равенство между отцами и матерями, но также и между детьми было частью закона. Бургиба также реформировал судебную систему, упразднив религиозные суды и учредив государственные.^[183]

Во вторую годовщину своего возвращения в Тунис, 1 июня 1957 года, Бургиба хотел провозгласить республиканскую систему, но кризис французско-тунисских отношений из-за приостановки финансовой помощи из Франции прервал мероприятие. Однако 22 июля руководство Neo-Destour пригласило членов Учредительного собрания собраться на специальное собрание 25 июля. Заседание началось в 21:23 в тронном зале дворца Бардо под председательством Джаллоули Фарес. Днем была провозглашена Республика, упразднив 252-летний монархия. Таким образом, богатство бея было конфисковано государством и использовалось для выплаты долгов. После смены режима Бургиба был назначен исполняющим обязанности Президент Туниса пока не будет принята конституция. Таким образом, кабинет Бургибы был распущен и назначен новый, упразднив должность премьер-министра.^[184]

1957–87: президентство

1957–62: основатель современного Туниса

Бургиба подписал конституцию 1 июня 1959 года.

8 февраля 1958 г. французская армия бомбила приграничную деревню Сакьет Сиди Юсеф. Потери были высокими: 72 человека погибли и многие получили ранения.^[185] В тот же вечер Бургиба объявил «эвакуационный бой» Бизерты открытым. Таким образом, 12 февраля он объявил о запрете входа всех французских военных кораблей в воды Туниса. Он также представил Национальному учредительному собранию законопроект, отменяющий конвенцию 1942 года, в которой указывается, что «Бизерта не была частью территории Туниса, но была французской гаванью». Законопроект был успешно принят 14 февраля.

Благодаря дипломатическому давлению он добился от Франции полной эвакуации территории Туниса, за исключением Бизерты. Три года спустя после смертельного кризис в Бизерте переговоры завершились французской эвакуацией тунисских земель 15 октября 1963 года.^[186]

1 июня 1959 года конституция была официально принята. Так, он был подписан президентом Бургибой во время церемонии в Бардо. Более того, он обратился к нации с просьбой вспомнить пророчески эпоху халифов:

Все зависело от личных способностей и моральных качеств руководителей. Единственные ограничения их власти вытекают из требований религии. Это было для квалификации. Что касается срока пребывания в должности, они правили на всю жизнь. Только смерть положила конец их сроку. Они могут стареть, терять способность брать власть и подпадать под влияние окружающих придворных и существ. Это был тупик, выхода нет. Карьер организован.^[187]

В отличие от своих арабских коллег, Бургиба основывал свои приоритеты на образовании и здоровье в ущерб вооружению и обороне. Поэтому он создал современную систему образования, назначив известного писателя. Махмуд Мессади как его министр образования. Таким образом, он положил конец коранической и европеизированной двойной учебной программе. Таким образом, школы были общедоступными и бесплатными. Бургиба также отменил двойную систему правосудия, положил конец влиянию религии на судебную систему и учредил гражданские суды.^[188] · ^[189]

Президент Бургиба осматривает класс.

В феврале 1961 года он призвал своих сограждан не поститься во время Рамадан чтобы бороться с в разработке и заложить основу нового современного государства. В марте 1964 года, открыто выпив по телевидению, выпил стакан апельсиновый сок, в течение дня.^[188] · ^[189] Его неуважение к посту и его речь о пророке Мухаммад, опубликованная ливанской газетой, вызвала резкую критику в мусульманском мире и даже привела к Абд аль-Азиз ибн Баз обвинить его в отступничество в 1974 г.^[190]

20 декабря 1962 года правительство объявило об открытии заговора с целью свержения президента Бургибы и его убийства. Позже выяснилось, что заговор был подготовлен военными и некоторыми гражданскими лицами, верными Бен Юсефу.^[191] Заговор был раскрыт, когда раскаявшийся офицер сказал Бахи Ладкам Секундант Бургибы о плане разоблачил заговор и назвал имена. Он объяснил, что танки должны были пройти от барака Л'Ауина к Карфагенский дворец.

Среди виновных были племянник Махмуда Эль-Матери, Moncef El Materi, и президентский Адъютант. Во время судебных процессов один из обвиняемых младший офицер заявил, что никогда не простит Бургибе за «принесение в жертву во время битвы при Бизерте».^[192] Приговоренный к смертной казни военным трибуналом, одиннадцать виновных были повешены. Кроме того, Коммунистическая партия Туниса и La Tribune du progrès журнал, близкий к той партии, были запрещены.

1960-е: Социалистический эксперимент и проблемы арабской дипломатии

Президент Бургиба и Бен Салах во время встречи в 1963 году.

Ахмед Бен Салах, восходящая звезда правительства и сторонник социалист экономической политики, была защищена от других Тунис (люди из Тунис ) нападает на министра Бургибы, который полностью его поддерживает: «Я лично несу ответственность за план, который я поставил под свою власть. Отныне этот план будет работой партии».^[193] 17 ноября 1961 года Бен Салах был назначен руководителем партии, несмотря на его неудачу на выборах в Центральный комитет во время Конгресса в Сусе в 1959 году.^[194]

Повторный брак Бургибы с Васила Бен Аммар 12 апреля 1962 г. Тунис чтобы ограничить посягательство Бен Салаха. Это произошло 6 февраля 1963 года, Бургиба провозгласил, что борьба с отсталостью была «борьбой за человеческое достоинство и славу отечества. [...] В этих обстоятельствах необходимо ограничение свобод и привилегий частной собственности, когда дело касается сделать его более продуктивным и выгодным для общества ".^[192] В июне во время посещения Сфакс, он постановил:

Что касается тех, кто объявляет себя защитниками свободы личности, частного сектора и свободного бизнеса, мы говорим, что этот план служит интересам всех. В нашей ситуации эффективны только коллективные действия.^[195]

Поэтому он нацелился на торговый сектор: все традиционные схемы были разорваны и заменены централизованной сетью государственных учреждений и кооперативы. Он специально нацелился на торговлю, предоставленную Джербиенс в котором Бен Салах видел консервативную касту. 28 апреля 1964 года Бургиба потребовал начала переговоров о сельскохозяйственных землях, задержанных иностранцами. В ответ 2 мая Франция уведомила о приостановке своей финансовой помощи. Поэтому 12 мая Бургиба решил провести национализацию земель. Однако крестьянство не хотело интегрировать такую ​​систему.^[195] В самом деле, бюрократия ослабление государственной идеологии: пока сохранялись определенные единства Бесплодная растительность, другие получили больше рабочих, чем необходимо.

30 сентября первая пятилетка закончилась с 25% девальвация динара. Тем не менее, на конгрессе в Бизерте коллективистская стратегия была подтверждена установлением сосуществования трех экономических секторов (государственного, частного и кооперативного). Поэтому Neo-Destour был переименован в Социалистическая Дестурийская партия (СДП) и был сформирован центральный комитет, в который вошли министры, губернаторы, региональные партийные чиновники и несколько высокопоставленных чиновников. На основе модели коммунистической партии. Таким образом, руководство больше не избиралось, а выбиралось президентом из центрального комитета. В конце конгресса, чтобы захватить контроль над Тунисский всеобщий профсоюз (TGLU), уникальный профсоюз страны, SDP решила создать на всех предприятиях свои собственные профессиональные ячейки, чтобы конкурировать с трудовыми. Таким образом, президентская партия добилась преобладания над страной.

В июле 1965 года после аварии на корабле, соединявшем Сфакс с Керкенна острова, председатель TGLU Хабиб Ачур был арестован и заменен во главе профсоюза. С тех пор система государство-участник и союз Бургиба-Бен-Салах «погрузили Тунис в безудержную гонку и водоворот перебоев ставок, затмивший элементарные реалии».^[196] Таким образом, первые неприятности начались 15 декабря в г. Msaken: Люди протестовали против обязательства 147 мелких фермеров интегрировать новые кооперативы фруктовых деревьев, которые заменили бы их 80000 оливковые деревья. После событий правительство приступило к аресту десяти протестующих и роспуску партийных ячеек, которые поддерживали фермеров.^[197]

Президент Бургиба с президентом Египта Насером и президентом Алжира Бен Беллой.

В этот период Бургиба отличился от своих арабских коллег во внешней политике. За двадцать лет до президента Египта Ануар Эль-Садате, он выступал за нормализацию отношений с государством Израиль. Во время своего визита на Ближний Восток, бросая вызов Гамаль Абдель Насер он напомнил в речи, которую он произнес Иерихон 3 марта 1965 г., что «политика« все или ничего »привела лишь к поражению Палестины».^[198] · ^[199] Он также предложил Организация Объединенных Наций создание Федерации между арабскими государствами региона и Израилем. В мае того же года при поддержке общественного мнения^{[нужна цитата ][сомнительный ]}, он порвал с Лигой арабских государств.

14 марта в Бургибе прошел острое сердечно-сосудистое заболевание.^[200] С тех пор все думали, что он может умереть в любой момент, и с того самого дня Бургиба стал думать о его преемственности. 5 июня произошло извержение Шестидневная война начались беспорядки в Тунисе: были разграблены и сожжены Американский культурный центр, Большая синагога и торговая улица Лондона. 25 января 1969 года приказано передать кооперативу все свои земли и сады, Уэрданин жители восстали и выступили против тракторов. В результате восстания двое погибших и несколько десятков получили ранения в результате стрельбы правоохранительных органов.^[201] По всей стране беспорядки возникли по одним и тем же причинам: отказ от авторитарной коллективизации. 3 августа Бен Салах подарил Бургибе декрет-закон законопроект об обобщении кооперативной системы в сельском хозяйстве. Но Бургиба, которому его министр посоветовал не подписывать закон, отказался это сделать. На следующий день он объявил:

Мы достигли пределов кооперативной системы. Это справедливо в той степени, за которой баланс нарушается.^[202]

8 сентября президентское правительство обнародовало заявление об увольнении Бен Салаха. 8 июня 1970 года Бургиба сообщил тунисскому народу о провале этого эксперимента, сказав:

По конституции первый и единственный ответственный - это я, Хабиб Бургиба. Я был неправ, говорю я со всей скромностью, потому что я человек и поэтому подвержен ошибкам. Я приношу свои извинения людям и особенно активистам, которые пострадали [...] Я знаю, что они убеждены в моей добросовестности [...], но я подвергся насилию со стороны человека, который лгал с дьявольским адресом.^[203]

16 августа, выступая в Монастире, он осудил «обширный заговор, направленный на установление фашизма революционными средствами».^[203]

1970-е: заблокированные реформы и проблемы со здоровьем

Отныне Бургиба призывал к проведению реформ, направленных на реструктуризацию как государственной организации, так и СДП. Таким образом, партийное руководство перешло из политического офиса в высший комитет. Тем не менее в начале августа он объявил о своем желании сосредоточиться на социально-экономической повестке дня, настаивая на справедливости для жертв коллективизма и, таким образом, отложив в сторону политические вопросы.^[204]

Официальная фотография кабинета Бургибы, начало 1970-х годов.

По окончании социалистической эпохи власть оказалась в руках либеральных Хеди Нуира назначен премьер-министром в 1970 году. В январе 1971 года, перед отъездом на лечение в Соединенные Штаты, Бургиба подписал указ о делегировании своих полномочий Нуире, который укрепил альянс Ачур-Нуира, противостоящий министру внутренних дел Ахмеду Местири. Во время Конгресса Монастира, который начался 19 июня, Бургиба, вернувшись после шести месяцев лечения за границей, назначил трех последовательных «наследников»: «Я с уверенностью предвижу тот день, когда мое путешествие в этом мире подойдет к концу, Нуира придет на смену мне, как позже сделает Местири, а затем Масмуди ".^[205] Но съезд принял поворот, который, казалось, не угодил президенту. После попытки Местири захватить контроль над партией Бургиба отстранил его вместе со своими союзниками и объявил о завершении работы Центрального комитета: «Более чем ясно, что, пока я все еще живу в этом мире, я буду оставаться в глава государства".^[205]

В мае 1973 года Бургиба встретился с Президент Алжира Хуари Бумедьен в Кеф. Этот один сказал ему: «Начало - это союз между Алжиром и Тунисом. Мы будем делать это методично, но твердо [...] мы будем действовать поэтапно». Бургиба, удивленный предложением, предположил: «Алжир может уступить Константина, чтобы восстановить лучший географический баланс между двумя странами».^[206] Во время интервью египетскому еженедельнику Эль-Муссауар20 сентября Бургиба выступил с заявлением, в котором поделился своими мыслями о дальнейшем профсоюзном проекте:

Создание Соединенных Штатов Северной Африки, включая Тунис, Ливию, Алжир, Марокко и Мавритания, будет поэтапно, медленно и осторожно, и займет все время: 10 лет или 100 лет [...] Столица федерации должна быть Кайруан, духовная столица мусульман на протяжении веков и тем самым символизирует возвращение к былой славе исламского мира [...]^[207]

В январе 1974 года Бургиба встретился с ливийским лидером. Муаммар Каддафи в Джерба. Эта встреча познакомила его с идеей возможного союза Ливии и Туниса. В конце интервью министр иностранных дел Туниса Мохамед Масмуди заявил: «Две страны образуют единую республику, Арабская Исламская Республика, с единой конституцией, одним флагом, одним президентом, одной армией и теми же исполнительными, законодательными и судебными органами. А референдум будет организовано 18 января 1974 г. ".^[208] В аэропорту Бургиба заявил журналистам:

Этот день был историческим, он посвятил полвека борьбы, отмеченной конституцией Исламской Арабской Республики, которая непременно будет иметь значительный вес с учетом опыта, руководителей и богатства, которыми она располагает. Мы выражаем надежду, что Алжир, Мавритания и Марокко присоединятся к Ливии и Тунису [...] Мы решили организовать референдум как можно скорее, как ожидается, 18 января 1974 года. Однако, если процедура проведения референдума потребует отсрочки , это могло произойти 20 марта, в День независимости [...] Это то, что я хотел провозгласить всем народам Северной Африки. Мы надеемся увидеть людей Машрек следуйте нашему примеру, чтобы сформировать мощное и крепкое сообщество.^[209]

Президент Бургиба и премьер-министр Хеди Нуира во время конгресса СДП 1974 года в Монастире.

Однако из-за оппозиции внутри страны и за рубежом Бургиба был вынужден отказаться от проекта, заявив о неконституционности референдума. Именно в этом контексте состоялся новый съезд СДПГ в г. Монастир 12 сентября постановил внести поправки в конституцию, чтобы ввести пожизненное президентство Хабиба Бургибы, получившего этот титул от Национального собрания 18 марта 1975 года. В поправку к конституции в статью 39 был добавлен параграф, в котором указывается, что «в исключительных случаях и с учетом выдающиеся заслуги "Верховного главнокомандующего" Хабиба Бургибы перед народом Туниса, который он освободил от ига колониализма и который он превратил в единое независимое современное государство, пользующееся полнотой суверенитета, Национальное собрание провозгласило президента Хабиба Бургибы пожизненным президентом ". В апреле 1976 года другая поправка к конституции подтвердила, что премьер-министр является конституционным преемником президента. Осенью Бургиба перенесла депрессия что периодически поражало его в течение пяти лет. Запертый во дворце Карфагена, его почти не навещали.^[210]

В экономическом отношении правительство все еще управляло почти 80% экономики страны, что было вовлечено почти во все социальные конфликты. Действительно, бизнес был местом перманентного конфликта между синдикалистскими ячейками TGLU и профессиональной ячейкой SPD.

В 1978 году Бургиба был вынужден осудить Кэмп-Дэвидские соглашения под давлением его партнеров, которые принимали участие в Тунисе, приветствуя штаб-квартиры Лиги арабских государств, а затем штаб-квартиры Организация Освобождения Палестины.

Несмотря на кризис, 1970-е годы были периодом экономического подъема после краха социализма. При Нуире правительство приняло политику либерализации экономики. Тем не менее 26 января 1978 г. наступил Черный четверг. После приглашения TGLU организовать всеобщую забастовку, тысячи протестующих, в основном тунисская молодежь, собрались возле Медины, торговых улиц в центре города и буржуазных кварталов Бельведер и Mutuelleville. Они жестоко разрушили витрины и подожгли общественные здания. В полдень президент Бургиба приказал армии вмешаться и положить конец восстанию. Беда закончилась десятками, а то и сотнями погибших, по некоторым данным. Днем Бургиба объявил чрезвычайное положение и комендантский час, который продлился почти три месяца.^[211] Через двадцать месяцев после проведения «Черного четверга» следующий съезд СДПГ открылся 5 сентября 1979 года. Верный своей неизменной стратегии не повторять раны, Бургиба отдал приказ двигаться дальше. В своей вступительной речи, ссылаясь на национальные интересы, он призвал «всех тунисцев, несмотря на их различия во взглядах и взглядах, поддержать государственное строительство, инструмент национального возрождения, безопасности и стабильности».^[212] В этой атмосфере кажущегося единства конгресс прошел в неоднозначности, потому что разрыв между президентом и ястребами, отвергающими открытость и открытость, увеличился. многопартийная система во имя национального единства. В этом контексте Конгресс проголосовал за резолюцию об исключении Ахура, председателя TGLU, из СДПГ вместе с многочисленными уходящими в отставку министрами. Конгресс также попытался навязать Нуиру, избрав его председателем партии. После выступления Бургибы эти решения не публиковались, а оглашалось только одно по Национальному радио.^[212]

1980-е: череда кризисов и падение власти

Хабиб Бургиба.

В этом контексте 80-е годы в Тунисе начались с глубокого кризиса. Клиентелизм начал расти все больше и больше, пока не остановил экономическое и социальное развитие. Ситуация ухудшилась с возрастом Бургибы, его ухудшающимся здоровьем и его неспособностью решать государственные вопросы. Таким образом, он способствовал восхождению окружения, которое сражалось за его преемственность, начав войну за престолонаследие. В тот период страна переживала серьезный политический и социальный кризис, который усугублялся спадом экономики и параличом государственного аппарата, распространяя беспокойство, отчаяние и потерю доверия. Однако во время съезда СДПГ в апреле 1981 года Бургиба выступил с исторической речью в пользу политического плюрализма:

Степень зрелости тунисского народа, устремления молодых людей и заинтересованность в вовлечении всех тунисцев в принятие решений, какими бы они ни были, вне зависимости от того, находятся ли они в партии или вне ее, побуждают нас сказать, что мы не видим возражений против возникновение политических или социальных национальных организаций.^[213]

Однако этот поворот провалился из-за внутреннего электорального противостояния в столице, во время парламентских выборов, и, несмотря на премьер-министра, Мохамед Мзали усилия. Таким образом, война за престолонаследие обострилась. В этом контексте Васила Бургиба, в интервью Jeune Afrique от 28 февраля 1982 года заявил, что «с нынешней версией конституции преемственность является искусственной, и не исключен риск народного непринятия. Тунисский народ уважает Бургибу, но истинная преемственность будет достигнута только тогда, когда работа Бургибы будет осуществляться демократическим путем. избран президентом ". Хабиб Ачур, в интервью тому же журналу 11 августа, заявил: «Я за пересмотр Конституции, чтобы все кандидаты, которые хотят, могли свободно баллотироваться на посты».^[214] Бургиба выполнил свои обещания, легализовав 19 ноября 1983 года две новые политические партии: Движение социалистических демократов и Популярная партия единства, бывшие союзники Бен Салаха.

Падение цен на нефть к концу 1983 г. привело к сокращению доходов тунисского государства, которое и без того пыталось покрыть растущие расходы. Президент Бургиба согласился запросить ссуду у Международный Валютный Фонд (МВФ).^[215] Кредит МВФ был обусловлен сокращением государственных расходов и другими реформами.^[216] Правительство объявило об отмене продовольственных субсидий 29 декабря 1983 года, что привело к немедленному росту цен на хлеб и муку.^[215] В Тунисские хлебные бунты начался тот день в полупустынном районе Нефзауа на юге, а 3 января 1984 г. было объявлено чрезвычайное положение после того, как беспорядки распространились на Тунис и Сфакс.^[217]К моменту окончания протестов 5 января 1984 года более 150 участников беспорядков были убиты.^[218] 6 января 1984 г. президент Бургиба объявил об отмене повышения цен на хлеб и муку.^[219]

Этот впечатляющий поворот событий вызвал энтузиазм в стране. Поль Балта написал в Le Monde 10 января: "Жители красных поясов Туниса и других крупных городов, часто находящиеся за чертой бедности, присоединившись к восстанию обездоленных слоев населения внутри страны, выразили гнев более резко и в большем количестве, чем события 26 января 1978 года. . Что касается Мохамед Чарфи «Это кризис общества», - сказал он 27 января. «Социальные изменения не сопровождались политическими изменениями [...] таким образом, разрыв между постоянными социальными изменениями и политическим заморозком является источником кризиса режима».^[220] Кроме того, Мохамед Туми заявил: «Те, кого в официальных заявлениях называют безработными, праздными, враждебными элементами, то есть жертвами плохого развития [...], находятся в органическом разрыве со всем, что составляет истеблишмент, правительство и легальную оппозицию. смешанный ".^[221]

1 октября 1985 г. Израиль запустил атака против штаб-квартиры Организации освобождения Палестины недалеко от Туниса. В Тунисские вооруженные силы не смогли предотвратить полное разрушение базы. Хотя большинство погибших были членами ООП, были жертвы среди прохожих из Туниса. В результате Бургиба значительно ослабил отношения с США.

Президент Бургиба вместе с премьер-министром Мохамедом Мзали.

Внутри страны премьер-министр Мзали освободил свиту Бургибы. В июле 1985 года он заменил Аллалу Лауити, верного друга президента, Мансуром Схири. Ему также удалось отправить из Карфагена Бургибу-младшего, советника президента, уволенного его отцом 7 января 1986 года. Стремясь положить конец серьезному экономическому кризису, Бургиба заменил Мзали и 8 июля 1986 года назначил Рашид Сфар быть его новым премьер-министром. Эти незавершенные кризисы способствовали восхождению исламизм и укрепил Бургиба паранойя. Таким образом, он нашел в целом Зин эль-Абидин Бен Али, назначенный министром внутренних дел в 1986 году, поддержка против исламизма. Поэтому в октябре 1987 года он повысил его до премьер-министра.

С 1970-х годов Бургиба был в плохом состоянии. По мере того как шли 80-е, его поведение становилось все более беспорядочным. Он уволил генерального директора крупной газеты всего через 24 часа после его назначения. Он также уволил главу страны. Организация Объединенных Наций всего через несколько дней после его назначения, и забыл о подписанном им указе о назначении новых министров. Ситуация достигла апогея в ноябре 1987 года, когда он приказал провести новые судебные процессы над 15 исламистами и потребовал, чтобы 12 из них были повешены к ближайшим выходным. Этот последний приказ убедил нескольких противников и сторонников Бургибы в том, что он больше не действует и не думает рационально; один правозащитник сказал, что если бы приказ был выполнен, это означало бы гражданскую войну. После того, как несколько врачей, обслуживающих Бургибу, опубликовали отчет, в котором говорилось, что Бургиба психически неспособен выполнять свои обязанности, премьер-министр Зин Эль-Абидин Бен Али, который был назначен на этот пост всего месяцем ранее, снял Бургибу с должности, организовав государственный переворот в медицине, затем сам принял пост президента.^[222] Начавшись в либеральной светской атмосфере, президентство Бургибы или «правление» закончилось климатом экономического и финансового кризиса.

1987–2000: Более поздняя жизнь

Бургибы мавзолей в Монастир

Могила Бургибы в Монастир

Чтобы избежать его восстановления противниками, Бургиба был эвакуирован из дворца Карфаген через несколько дней после 7 ноября 1987 г. и переведен в дом в Морнаг затем 22 октября 1988 г. в Монастир, где ему была оказана медицинская помощь.^[223] Он заявил, что новый режим к нему хорошо относится. Страдая от многочисленных проблем со здоровьем, включая невнятную речь и невнимательность, Бургиба перенес серьезные болезни в 1990-е годы. Его иногда навещали иностранцы и президент Бен Али.

5 марта 2000 г. Бургиба был доставлен в военный госпиталь Туниса после пневмонит. Состояние критическое, перенес торакоцентез в интенсивной терапии. Состояние его здоровья улучшилось, 13 марта он выписался из больницы и вернулся в свой дом в Монастире. Он умер там, официально в возрасте 96 лет, 6 апреля 2000 года в 21:50.^[32] · ^[224] · ^[225][226] Таким образом, президент Бен Али объявил семь дней национального траура, а Алжир объявил три дня национального траура. Президент Алжира Абдельазиз Бутефлика заявил, что Бургиба был «одной из самых влиятельных личностей Магриба 20-го века, которым может гордиться Африка и весь мир». Между тем Генеральный секретарь ООН, Кофи Аннан, воздал дань уважения «человеку мира» и «архитектору Организация африканского единства ".^[227]

В конце дня его тело было закутано в белый саван, как того требовала традиция, и перенесено членами Хабиба, молодежной организации Демократическое конституционное ралли в красных мундирах. Он был помещен в центр семейного дома, покрытый тунисским национальным флагом и окруженный членами Чабиба.^[225] Его сын Хабиб-младший, его невестка и его приемная дочь Хаджер получили соболезнования от города Монастир и официальных лиц провинции. Бургиба был похоронен во второй половине дня 8 апреля в своем мавзолее. После короткой церемонии в Ханафитская мечеть Бургибы Его тело было перевезено на лафете, покрытом государственным флагом, и в военной машине, на которой стояли отряды тунисской армии. Среди иностранных гостей был президент Франции. Жак Ширак, Алжирская Бутефлика, Палестинская Ясир Арафат и египетский Хосни Мубарак. После похорон президент Бен Али произнес панегирик, в котором воздал должное «Верной и преданной борьбе» Бургибы за Тунис.^[228]

Однако условия похорон подверглись критике со стороны международных СМИ, которые настаивали на краткости церемонии, небольшом количестве иностранных гостей и отсутствии телетрансляции, в которой транслировались церемонии животных во время похоронной процессии.^[229]

Наследие

Удостоверение личности Хабиба Бургибы (Музей Бургибы, Монастир).

Хабиб Бургиба привел свою страну к независимости, а затем основал вторую гражданскую республику в арабском мире после Ливан.^[230] Затем он участвовал в строительстве национального государства путем «тунизации» своей страны. Кроме того, до обретения независимости страна называлась не Тунис, а Регентство Туниса.

Что касается бывшего министра Мохамед Чарфи Последующие преобразования тунисского общества, вызванные действиями Бургибы, многочисленны: урбанизация, образование, переход к другой модели семьи и освобождение женщин. Он также настаивал на том, что Бургиба сыграл роль в реформировании страны вместе с другими выдающимися личностями в истории Туниса, такими как Хейреддин Паша и Тахар Хаддад. «Если недоразвитие было болезнью, то Бургиба смог поставить правильный диагноз и применить эффективные средства».^[231] Однако другие ставят под сомнение степень успеха в этой битве за развитие и роль Бургибы в этом развитии.

Буржуйство

Основная статья: Буржуйство

Статуя Хабиба Бургибы (Тунис).

Бургиба разработал свою собственную доктрину, которую он назвал «бургибизмом», но которая похожа на прагматизм. Он был основан на политическом и экономическом реализме, основанном на вере в то, что «ни одна сфера жизни на Земле не должна ускользать от человеческой силы разума».^[232] Он также содержал элементы популист и корпоративист дискурс, поддержка государство всеобщего благосостояния, и пока Тунисская революция, его последователи обычно следовали государственник мировоззрение.

Считается в нескольких отношениях локальным вариантом Кемализм, он состоит из утверждения Тунисская национальная идентичность, включая борьбу против османов и французов, либерализм, национализированный и контролируемый ислам и полная независимость от политики других соседних арабских стран. Пошаговая политика - важная часть доктрины Бургибы. Бургиба думал так главным образом потому, что действия основывались на том, что он считал реальными возможностями, а не на устремлениях, в отличие от политики «все или ничего», которую некоторые защищали и поддерживали.^[199]

На самом деле это позволило Бургибе пользоваться свободой действий, которая привела его к политическому оппортунизм, что позволяет ему вносить не только прорывные изменения, но и впечатляющие перемены.

Социальные реформы

Реформы правительства Бургибы включали в себя эмансипацию женщин, государственное образование, планирование семьи, современную государственную систему здравоохранения, кампанию по повышению грамотности, административную, финансовую и экономическую организацию, подавление религиозной собственности, известное как Вакф, и построение инфраструктуры страны.

Жены тунисских деятелей приветствуют Хабиба Бургибу.

В своей социальной повестке дня Бургиба выступал за права женщин. Таким образом, он принял Код личного статуса ратифицирована 13 августа 1956 года, через несколько месяцев после вступления в должность премьер-министра Тунисского королевства. Вдохновленный взглядами Тахар Хаддад, кто был Права женщин Защитник Бургиба основал этот закон на своих идеях, эмансипирующих женщин, вопреки тогдашнему консервативному общественному мнению. Бургиба понимал, с каким противодействием ему придется столкнуться, но решил действовать еще до создания республики. Тем не менее его поддержали некоторые религиозные деятели, такие как Мохамед Фадель Бен Ачур, который защищал реформу Бургибы, заявив, что КПС являются возможными интерпретациями ислама. Однако другие не разделяли этих взглядов и заявляли, что КПС нарушает исламские нормы. Таким образом, Кодекс личного статуса станет фундаментальным наследием Хабиба Бургибы до такой степени, что он станет своего рода блоком консенсуса, который сами исламисты больше не будут оспаривать публично.^[231] Тем не менее ему удалось создать важные юридические прецеденты, запретив многоженство, расширяя доступ женщин к развод, и повышение возраст, в котором девушки могли выходить замуж до 17 лет, расширяя права женщин.

Проведение параллели с Мустафа Кемаль Ататюрк Мохамед Чарфи выступал за то, чтобы Бургиба хотел реформировать общество «в рамках ислама», а не против него. Это трансформирующееся общество и его модернизация сопровождались объяснением, состоящим из модулированного действия, к которому обратился общественный Бургиба. Тем не менее, этот аспект реформатора подвергается сомнению автором. Эле Бежи, который обращает внимание на трансгрессивный характер многих жестов Бургибы, особенно в отношении женского статуса.^[231] Более того, Жан Даниэль упомянул разговор между Бургибой и Жак Берк об исламе. По мнению Бургибы, религия, связанная с партией дестурийцев, исторически способствовала колонизации Туниса.^[231] С другой стороны, Чарфи выступил против этой идеи, заявив, что неоспоримый разрыв, осуществленный Бургибой, произошел скорее с традиционным обществом, чем с исламом как таковым.

Бургиба очень критически относился к вуали, неоднократно называл ее «этой одиозной тряпкой».^[233]

В то время, когда Бургиба был президентом, образование было главным приоритетом, поскольку он реформировал всю систему образования и позволил ей развиваться. Государственный бюджет на образование не переставал увеличиваться из года в год, достигнув 32% в 1976 г.^[234] Частные школы сохранялись, но подчинялись государственным постановлениям. В 1958 году арабское преподавание Университет Эз-Зитуна была объединена в двуязычную образовательную систему. С 1956 года Бургиба начал закладывать основы высшего образования в Тунисе, включая создание университетов и специализированных институтов.

Внешняя политика

Бургиба и Кеннеди в белый дом в 1961 г.

Что касается его внешней политики, Жан Лакутюр указал, что отношения Бургибы с Францией не должны заставлять нас забывать, что он также поддерживает отношения, даже проблемные, с Востоком. Лакутюр свидетельствовал о гневе Бургибы, когда ему предложили «со-суверенитет» еще в 1955 году.^[231] Это была борьба за независимость его страны, которая вызвала недоразумения со странами Лиги арабских государств, но, с другой стороны, это будет лучше понято Соединенными Штатами, с которыми Бургиба установил узы доверия. По его мнению, в отличие от других лидеров арабского мира, неприсоединение не является синонимом антиамериканизм.^[231]

Кроме того, решительный сторонник Франкофония рядом Леопольд Седар Сенгор и Хамани Диори, он стал ее активным послом, особенно во время своего турне по Африке в 1965 году. Что касается него, французский язык и франкофонии соревновались за построение открытого современного Туниса.

Однопартийное государство

Бургиба, который выступал за независимость, настаивая на зрелости тунисского народа, в конечном итоге пришел к выводу, что его страна не готова к демократия и политический плюрализм и даже провозгласил себя пожизненный президент. По его словам, «люди еще не были достаточно зрелыми для демократии», от которой уклонялись во имя единства, которое предусматривал его проект. Следовательно, как только были построены основы современного государства, Бургиба постепенно выбрал «патерналистский авторитарный» режим.^[230] Это привело к тому, что Neo Destour был официально объявлен единственной разрешенной партией в 1963 году.^[235]

Следовательно, политическая демократия в западном понимании более или менее не существовала. Конституция наделяла Бургибу широкими - почти диктаторскими - полномочиями. Сам Бургиба признал это, когда журналист спросил его о политической системе Туниса. Бургиба ответил: «Система? Какая система? я я система ".^[236] В этом контексте партия Бургибы стала «алиби в идеологической пустыне».^[230]

Бургиба сидит за своим столом в Карфагене.

Мощность одного

Важно указать, что во время своего завоевания и осуществления власти он систематически отвергал всех своих союзников, которые становились соперниками: Абдельазиз Таалби и Мохиеддин Клиби, который представлял буржуазную фракцию Дестура; Салах Бен Юсеф при поддержке Насера, которого он убил в 1961 году.^[237] Тахар Бен Аммар кто ратифицировал протокол независимости; Ахмед Местири, представлявший либеральную фракцию своей партии; Махмуд Эль-Матери, первый президент Neo-Destour, многократно дискредитированный и, потеряв доверие к Бургибе, решил уйти в отставку.

Тем не менее, сам Бургиба поставил диагноз опасности политического архаизма, угрожавшего стране. 8 июня 1970 г., отметив этот "опыт [показывает] что концентрация власти в руках только одного человека, каким бы преданным он ни был, сопряжена с риском ", - он описал основные направления институциональной реформы, которую он рассматривал в то время. Она будет сосредоточена, как он объявил, на" поправках [который] сделает кабинет ответственным перед президентом республики, а также перед Национальным собранием, которое возникло в результате всенародного голосования. Таким образом, собрание имеет законное право объявить импичмент министру или правительству голосованием против [...]. Другие изменения конституции облегчат обязанности, которые до сих пор берет на себя президент и только он сам [...] После пятнадцати лет пребывания у власти пришло время пересмотреть Конституцию и наладить определенное сотрудничество между главой государства и национальное собрание и народ ".^[238] Но дух этой реформы не соответствовал этим обязательствам, превалировал только дух статьи 39 (установление пожизненного президентства).

Конец его правления был отмечен войной за престолонаследие, ослаблением левых и появлением исламистского движения и патримониализма.

Личная жизнь

Бургиба с Матильдой и Хабибом-младшим в 1956 году.

В 1925 году, будучи студентом в Париже, Хабиб Бургиба встретил Матильда Лоррен с кем он поселился.^[239] Во время летних каникул в Тунисе он узнал, что она беременна: Хабиб Бургиба мл., его единственный ребенок, родился 9 апреля 1927 г. в г. Париж. Пара поженилась в августе того же года, после возвращения в Тунис.^[239] После обретения независимости Матильда получила тунисское гражданство, приняла ислам и приняла имя Муфида. 21 июля 1961 года они развелись.^[240]

12 апреля 1962 года Бургиба вышла замуж Васила Бен Аммар, женщина из Туниса буржуазия он знал 18 лет. Вместе они удочерили девушку по имени Хаджер.^[239] Васила принимала более активное участие в политике из-за ухудшения здоровья ее мужа, что дало ей титул Majda (Почтенный). Их развод 11 августа 1986 года по простому заявлению и без уважительного судебного разбирательства во многом способствовал падению режима.^{[оригинальное исследование? ]}

Почести и награды

Хабиб Бургиба украшен Ламин Бей (Карфаген, 1956).

Тунисские национальные награды

•  :
  • Великий Магистр и Великий Ошейник Ордена Независимости (автоматически при вступлении в должность президента)
  • Великий Магистр и Великий Ошейник Орден Республики (автоматически при вступлении в должность президента)
  • Великий магистр и великий кордон Национального ордена за заслуги (автоматически при вступлении в должность президента)
  • Гранд Кордон Ничан Ифтикар (1956)

Иностранные награды

•  Дания : Рыцарь Орден Слона (1963)
•  Египет : Воротник Орден Нила (1965)
•  Эфиопия : Большой крест Орден Звезды Эфиопии (1963)
•  Гана : Товарищ Орден Звезды Ганы (1966)
•  Нидерланды : Рыцарь Большого креста Орден Оранж-Нассау (1966)
•  Иран : Воротник Орден Пехлеви (1969)
•  Италия : Рыцарь Большого креста с воротником Орден За заслуги перед Итальянской Республикой (25 мая 1962 г.)
•  Кот-д'Ивуар : Большой крест Национальный орден Кот-д'Ивуара (1966)
•  Иордания : Воротник Орден Аль-Хусейна бин Али (1973)
•  KSA : Воротник Орден Абдулазиза Аль Сауда (1975)
•  Либерия : Великий Кроче Орден пионеров Либерии (1966)
•  Ливия : Воротник Орден Идриса I
•  Малайзия : Великий командующий Орден Защитника Королевства (1969)
•  Мавритания : Большой кордон Ордена национальных заслуг Мавритании (1966).
•  Марокко : Воротник Орден Мухаммеда
•  Марокко : Большой Кордон Орден Уиссама Алауита (1956)
•  Нигер : Большой крест Орден Нигера (1966)
•  Оман : Особый класс Орден Омана (1973)
•  Сенегал : Большой крест Национальный орден льва (1966)
•  Испания : Воротник Орден гражданских заслуг (24 мая 1968 г.)
•  Испания : Рыцарь воротника Орден Изабеллы Католической (16 ноября 1983 г.)
•  Швеция : Рыцарь Королевский Орден Серафимов (22 мая 1963 г.)
•  индюк : Воротник Орден Турецкой Республики (1960)
•  Объединенные Арабские Эмираты : Воротник Ордена Федерации (1973).
•  объединенное Королевство : Почетный рыцарь Большого креста Орден Бани (1980)
•  Югославия  : Югославская Большая Звезда (1965)

Награды и признание

• Почетная степень от Университет Шейха Анта Диопа
• Почетная степень от Каирский Университет
• Почетная степень от Ливанский университет
• Нельсон Мандела Приз Высшего бойца

Публикации

• Le Destour et la France, изд. Берг, Париж, 1937 год.
• Тунис и Франция: местное общение за свободное сотрудничество, изд. Джульярд, Тунис, 1954 год.
• Ла Тунис-де-Бургиба, изд. Плон, Париж, 1958 год.
• Le Drame algérien, изд. Publications du secrétariat d’État à l’Information, Тунис, 1960 г.
• La Bataille économique, изд. Publications du secrétariat d’État à l’Information, Тунис, 1962 год.
• La Promotion de l’Afrique, изд. Publications du secrétariat d’État à l’Information, Тунис, 1965 год.
• Образование и развитие, изд. Publications du secrétariat d’État à l’Information, Тунис, 1966 год.
• 9 апреля 1938 года. Le procès Bourguiba., изд. Национальный центр документации, Тунис, 1970 год.
• Propos et réflexions, изд. Publications du secrétariat d’État à l’Information, Тунис, 1974 год.
• Ma vie, mes idées, mon combat, изд. Publications du secrétariat d’État à l’Information, Тунис, 1977 год.
• Цитаты, изд. Дар-эль-Амаль, Тунис, 1978 год.
• Статьи de press (1929-1933), изд. Дар-эль-Амаль, Тунис, 1982 г.
• Les Lettres du Prisonnier de La Galite, изд. Дар-эль-Амаль, Тунис, 1983 г.
• Ma vie, mon œuvre, изд. Плон, Париж, 1985 г.

Примечания и ссылки

Заметки

1. Бессис и Белхассен 2012, п. 26.
2. Бессис и Белхассен 2012, п. 29.
3. Бессис и Белхассен 2012, п. 32.
4. Бессис и Белхассен 2012, п. 33.
5. Бессис и Белхассен 2012, п. 35.
6. Мартель 1999, п. 16.
7. Бессис и Белхассен 2012, п. 37.
8. Бессис и Белхассен 2012, п. 39.
9. Бессис и Белхассен 2012, п. 40.
10. Бессис и Белхассен 2012, п. 43.
11. Бессис и Белхассен 2012, п. 41.
12. Бессис и Белхассен 2012, п. 44.
13. Бессис и Белхассен 2012, п. 47.
14. Бессис и Белхассен 2012, п. 50.
15. Бессис и Белхассен 2012, п. 53.
16. Папа Алиун Ндао, Франкофония «отцов-основателей», éd. Karthala, Париж, 2008, стр. 14
17. Бессис и Белхассен 2012, п. 55.
18. Бессис и Белхассен 2012, п. 58.
19. Бессис и Белхассен 2012, п. 60.
20. Бессис и Белхассен 2012, п. 62.
21. Бессис и Белхассен 2012, п. 63.
22. Бессис и Белхассен 2012, п. 65.
23. Мартель 1999, п. 21.
24. Бессис и Белхассен 2012, п. 67.
25. Бессис и Белхассен 2012, п. 66.
26. Бессис и Белхассен 2012, п. 68.
27. Бессис и Белхассен 2012, п. 69.
28. Мартель 1999, п. 22.
29. Мартель 1999, п. 23.
30. Мартель 1999, п. 24.
31. Le Pautremat & Ageron 2003, п. 99.
32. Мартель, Пьер-Альбин (11 апреля 2000 г.). "Un homme dans le siècle". Jeune Afrique. Архивировано из оригинал 17 октября 2008 г.
33. Бессис и Белхассен 2012, п. 71.
34. Бессис и Белхассен 2012, п. 72.
35. Бессис и Белхассен 2012, п. 73.
36. Мартель 1999, п. 27.
37. Бессис и Белхассен 2012, п. 75.
38. Бессис и Белхассен 2012, п. 74.
39. Бессис и Белхассен 2012, п. 76.
40. Мартель 1999, п. 28.
41. Бессис и Белхассен 2012, п. 78.
42. Casemajor 2009 г., п. 73.
43. Бессис и Белхассен 2012, п. 79.
44. Местири 2011, п. 120.
45. Бессис и Белхассен 2012, п. 82.
46. "Четвертое интервью президента Бургибы 9 ноября 1973 г." (PDF). Архивировано из оригинал (PDF) 3 марта 2016 г.. Получено 18 июля 2016.
47. Мартель 1999, п. 29.
48. Местири 2011 С. 124–125.
49. Бургиба, Хабиб (16 ноября 1973 г.). «Пятая конференция президента Хабиба Бургибы» (PDF). Архивировано из оригинал (PDF) 2 апреля 2015 г.. Получено 19 июля 2016.
50. Бессис и Белхассен 2012 С. 84–85.
51. Бессис и Белхассен 2012, п. 86.
52. Бессис и Белхассен 2012, п. 87.
53. Бессис и Белхассен 2012 С. 90–91.
54. Мартель 1999, п. 32.
55. История национального движения туниса, 9 апреля 1938 г .: le procès Bourguiba (на французском языке), Тунис: Национальный центр документации, 1970 г., п. 138
56. Le Pautremat & Ageron 2003, п. 110.
57. Хлифи 2005, п. 14.
58. Бессис и Белхассен 2012, п. 93.
59. El Materi Hached 2011, п. 101.
60. Casemajor 2009 г., п. 88.
61. Бессис и Белхассен 2012, п. 95.
62. El Materi Hached 2011, п. 108.
63. Бессис и Белхассен 2012 С. 97–98.
64. El Materi Hached 2011 С. 112–113.
65. Арнуле 1995, п. 149.
66. Бессис и Белхассен 2012, п. 99.
67. Арнуле 1995, п. 159.
68. El Materi Hached 2011, п. 139.
69. Бессис и Белхассен 2012, п. 101.
70. Casemajor 2009 г., п. 95.
71. Мартель 1999, п. 35.
72. Мартель 1999, п. 36.
73. Ounaies 2010, п. 406.
74. Белходжа 1998 г., стр. 8–9.
75. Бессис и Белхассен 2012, п. 110.
76. Бессис и Белхассен 2012, п. 111.
77. Casemajor 2009 г., п. 120.
78. Жюльен 1952, п. 90.
79. Мартель 1999, п. 47.
80. Бессис и Белхассен 2012 С. 147–148.
81. Бессис и Белхассен 2012 С. 150–151.
82. Ounaies 2010, п. 454.
83. Бессис и Белхассен 2012, п. 152.
84. Бессис, Джульетта (2003). "Магриб, вопрос истории". Издания L'Harmattan. Париж. п. 203. Архивировано с оригинал 17 октября 2008 г.
85. Бессис и Белхассен 2012 С. 154–155.
86. Жюльен 1952, п. 159.
87. Эль Мехат 1992, п. 38.
88. Эль Мехат 1992, п. 19.
89. Эль Мехат 1992, п. 43.
90. Ounaies 2010, п. 456.
91. Эль Мехат 1992, п. 46.
92. Эль Мехат 1992, п. 47.
93. Бессис и Белхассен 2012, п. 156.
94. Бессис и Белхассен 2012, п. 157.
95. Эль Мехат 1992, п. 51.
96. Эль Мехат 1992, п. 54.
97. Бессис и Белхассен 2012, п. 159.
98. Бессис и Белхассен 2012, п. 161.
99. Бессис и Белхассен 2012, п. 164.
100. Бессис и Белхассен 2012, п. 167.
101. Бессис и Белхассен 2012, п. 170.
102. Монс, Жан (1981), Sur les routes de l'Histoire. Cinquante ans au service de l'État (на французском языке), Париж: Издания Albatros, п. 261
103. Лакост, Ив; Лакост-Дюжарден, Камилла (1991), L'état du Maghreb (на французском языке), Париж: Издания La Découverte
104. Перилье, Луи (1979), La conquête de l'indépendance tunisienne (на французском языке), Париж: Издания Роберта Лаффона, п. 73
105. Бессис и Белхассен 2012, п. 172.
106. Местири 1991, п. 54.
107. Монсеф, Местири. "Представляем министерство Ченик". Архивировано из оригинал 14 июля 2012 г.
108. Грималь 1985, п. 274.
109. Местири 1991, п. 80.
110. Местири 1991, п. 83.
111. Бессис и Белхассен 2012, п. 174.
112. Бессис и Белхассен 2012 С. 176–177.
113. Ounaies 2010, п. 459.
114. Бессис и Белхассен 2012 С. 180–181.
115. Местири 1991, п. 131.
116. Le Pautremat & Ageron 2003, п. 419.
117. Бессис и Белхассен 2012, п. 182.
118. Местири 1991, п. 207.
119. Местири 1991, п. 217.
120. Хлифи 2005, п. 68.
121. Жюльен 1985, п. 35.
122. Чатер, Хелифа (март – апрель 2006 г.). «Пятидесятая годовщина независимости. Воспоминание об особом эпосе тунисского народа». Афкар. Архивировано из оригинал 15 апреля 2015 г.
123. Жюльен 1952, п. 220.
124. Бессис и Белхассен 2012, п. 184.
125. Бессис и Белхассен 2012, п. 186.
126. Местири 1991, п. 248.
127. Жюльен 1985, п. 63.
128. Бессис и Белхассен 2012, п. 187.
129. El Materi Hached 2011, п. 237.
130. Чотар, Софи (2006), Les dictateurs du XXe siècle (на французском языке), Levallois-Perret: Studyrama Editions, п. 166
131. Бессис и Белхассен 2012, п. 190.
132. Хлифи 2005, п. 76.
133. Ounaies 2010 С. 488–489.
134. Ounaies 2010, п. 490.
135. Ounaies 2010, п. 491.
136. Жюльен 1985, п. 136.
137. Бессис и Белхассен 2012, п. 193.
138. Ounaies 2010, п. 493.
139. Хлифи 2005, п. 78.
140. Мартен, Жан-Франсуа (2003), Histoire de la Tunisie contemporaine. De Ferry à Bourguiba. 1881–1956 (на французском языке), Париж: L'Harmattan Editions, п. 227
141. Эль Мехат 1992, п. 222.
142. Бессис и Белхассен 2012, п. 200.
143. Жюльен 1985, п. 167.
144. Жюльен 1985, п. 168.
145. Хлифи 2005 С. 92–93.
146. Бессис и Белхассен 2012, п. 203.
147. Хлифи 2005, п. 90.
148. Хлифи 2005 С. 96–97.
149. Хлифи 2005 С. 100–106.
150. Ламаркби, Надя (16 июня 2007 г.). «1 июня 1955 года: Бургиба возвращается из ссылки». Le Courrier de l'Atlas. Архивировано из оригинал 7 марта 2016 г.
151. Эль Мехат, Самья (2005), Les Relations Franco-Tunisiennes (на французском языке), Париж: L'Harmattan Editions, п. 17
152. ОРТФ (3 июня 1955 г.). «Подписание франко-тунисской конвенции в Париже». JT 20H.
153. Бессис и Белхассен 2012, п. 208.
154. Camau & Geisser 2004, п. 260.
155. Хлифи 2005, п. 123.
156. Хлифи 2005, п. 126.
157. Бессис и Белхассен 2012, п. 212.
158. Бессис и Белхассен 2012, п. 214.
159. Бессис и Белхассен 2012, п. 215.
160. Энциклопедия 360, éd. Rombaldi / Paris Match, 1970, т. 12, стр. 161
161. Бессис и Белхассен 2012, п. 217.
162. Бессис и Белхассен 2012, п. 218.
163. «Франко-тунисские отношения до независимости». Посольство Франции в Тунисе.
164. Хлифи 2005 С. 140–141.
165. Хлифи 2005 С. 138–139.
166. Хлифи 2005, п. 155.
167. Белходжа 1998 г., п. 53.
168. Бессис и Белхассен 2012, п. 220.
169. Кефи, Рида (19 марта 2006 г.). «20 марта 1956 г., освобождение». Jeune Afrique.
170. «Первоначальное провозглашение независимости» (PDF). Национальный архив Туниса. 20 марта 1956 г. Архивировано из оригинал (PDF) 6 декабря 2008 г.
171. ОРТФ (20 марта 1956 г.). «Подписания протокола франко-тунисского соглашения в Париже». JT 20H.
172. Белходжа 1998 г., п. 25.
173. Белходжа 1998 г., п. 15.
174. Кэйд Эссебси 2009, п. 58. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
175. Кэйд Эссебси 2009, п. 57. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
176. Кэйд Эссебси 2009, п. 65. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
177. Кэйд Эссебси 2009, п. 68. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
178. Кэйд Эссебси 2009 С. 69–70. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
179. Кэйд Эссебси 2009 С. 76–77. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
180. Кэйд Эссебси 2009, п. 79. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
181. Кэйд Эссебси 2009, п. 61. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
182. Кэйд Эссебси 2009, п. 62. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
183. Кэйд Эссебси 2009, п. 63. Ошибка sfn: нет цели: CITEREFCaid_Essebsi2009 (Помогите)
184. Мартель 1999, п. 69.
185. Белходжа 1998 г., п. 39.
186. Абис, Себастьен; Кордье-Ферон, Дамьен (2011), Bizerte, otage de l'histoire: De la Seconde Guerre mondiale aux indépendances du Maghreb (на французском языке), Париж: L'Harmattan Editions, ISBN  9782296554009, п. 216
187. "Quand M. Bourguiba voyait juste". Le Monde. 8 ноября 1987 г. Архивировано с оригинал 4 ноября 2007 г.. Получено 24 декабря 2006.
188. Ламчичи, Абдеррахим (1989), Ислам и спор в Магрибе (на французском языке), Париж: L'Harmattan Editions, п. 191
189. Jeune Afrique Économie, № 307–311, éd.Groupe Jeune Afrique pour DIFCOM, Париж, 2000 г., стр. 50
190. Camau & Geisser 2004 С. 54–56.
191. ОРТФ (1 февраля 1963 г.). "Тунис: la fin d'un complot". Dailymotion.
192. Белходжа 1998 г., п. 56.
193. Белходжа 1998 г., п. 55.
194. Камо, Мишель (1971), La notion de démocratie dans la pensée des dirigeants maghrébins (на французском языке), Париж: издания CNRS, п. 320
195. Белходжа 1998 г., п. 57.
196. Белходжа 1998 г., п. 60.
197. Белходжа 1998 г., п. 61.
198. Белходжа 1998 г., п. 18.
199. "Речь Иерихона". Le Monde Diplomatique.
200. Белходжа 1998 г., п. 94.
201. Белходжа 1998 г., п. 73.
202. Белходжа 1998 г., п. 74.
203. Белходжа 1998 г., п. 77.
204. Белходжа 1998 г., п. 82.
205. Белходжа 1998 г., п. 85.
206. Белходжа 1998 г., п. 122.
207. Белходжа 1998 г., п. 123.
208. Белходжа 1998 г., п. 142.
209. Белходжа 1998 г., п. 144.
210. Белходжа 1998 г., п. 90–91.
211. Белходжа 1998 г., п. 115.
212. Белходжа 1998 г., п. 171.
213. Белходжа 1998 г., п. 175.
214. Белходжа 1998 г., п. 197.
215. Гуай, Жан-Герман (2015). "29 декабря 1983 года: Déclenchement des émeutes du pain en Tunisie". Перспективный Монд. Получено 12 мая 2015.
216. Принц, Роб (15 апреля 2013 г.). «Структурная перестройка: подарок бывшего президента Бен Али Тунису (часть первая) Тунис и Международный валютный фонд». Внешняя политика в фокусе. Получено 12 мая 2015.
217. "Комендантский час введен на всей территории Туниса по мере распространения беспорядков". Нью-Йорк Таймс. Ассошиэйтед Пресс. 4 января 1984 г.. Получено 12 мая 2015.
218. Энтелис, Джон Пьер (1997). Ислам, демократия и государство в Северной Африке. Издательство Индианского университета. п.98. ISBN  0-253-21131-X. Получено 13 мая 2015.
219. Гана, Нури (2013). Становление тунисской революции: контексты, архитекторы, перспективы. Издательство Оксфордского университета. п. 11. ISBN  978-0-7486-9103-6. Получено 13 мая 2015.
220. Белходжа 1998 г., п. 186.
221. Белходжа 1998 г., п. 187.
222. Делани, Пол (9 ноября 1987). "Старческая Бургиба описана в Тунисе". Нью-Йорк Таймс. Получено 13 декабря 2010.
223. "Тунис. L'ancien président Bourguiba a été install à Monastir". Le Monde. 25 октября 1988 г. Архивировано с оригинал 6 ноября 2007 г.. Получено 24 декабря 2006.
224. "Тунис. Le décès du père de l'indépendance. Bourguiba. La mort après l'oubli". L'Humanité. 7 апреля 2000 г.
225. Кефи, Рида (11 апреля 2000 г.). "Le deuil suprême". Jeune Afrique.^{[постоянная мертвая ссылка ]}
226. «Хабиб Бургиба, поборник независимости и президент Туниса, умер в возрасте 96 лет». Нью-Йорк Таймс. 7 апреля 2000 г.
227. "Un deuil national de sept jours". Le Monde. 8 апреля 2000 г. Архивировано с оригинал 5 ноября 2007 г.. Получено 24 декабря 2006.
228. "Похоронная речь президента Зина эль-Абидина Бен Али". Тунисское председательство. 8 апреля 2000 г. Архивировано с оригинал 24 декабря 2008 г.
229. Камо, Мишель (21 октября 2011 г.). «Хабиб Бургиба у власти, марш истории». Франция Интер.
230. Жирбо, Сабина (18 августа 2003 г.). "Habib Bourguiba ou la modernité inachevée". Afrik.com.
231. "Бургиба и модерн". Jeudis de l'IMA. 30 марта 2006 г. Архивировано с оригинал 25 июля 2009 г.
232. «Искусство откровенного разговора». Время. 29 сентября 1967 г.
233. Клемент Генри Мур. Тунис с момента обретения независимости: динамика однопартийного правительства. п. 55.
234. Ларусси, Фуад (21 марта 2006 г.). "Une expérience réussie: le bilinguisme franco-arabe en Tunisie" (PDF). Архивировано из оригинал (PDF) 8 января 2010 г.
235. Тунис стр. 37
236. Пертес, Волкер (2004). Арабские элиты: переговоры о политике перемен. Издательство Lynne Rienner. ISBN  1-58826-266-9.
237. "Ordre d'assassinat de Ben Youssef". Réalités. 18 августа 2005 г.
238. Бургиба, Хабиб (1978), Citations choisies par l'agence Tunis Afrique Presse, Тунис: издательства Dar El Amal, п. 85–86
239. Баррухи, Абдельазиз (12 апреля 2010 г.). "Des Потомки si Discrets". Jeune Afrique.
240. Jeune Afrique, Париж: Jeune Afrique № 1973–1981, 1998., п. 53

Рекомендации

Бессис, Софи; Белхассен, Сухайр (2012). Бургиба (На французском). Тунис: Элизад. ISBN  978-9973-58-044-3.

Мартель, Пьер-Альбин (1999). Хабиб Бургиба. Un homme, un siècle (На французском). Париж: Éditions du Jaguar. ISBN  978-2-86950-320-5.

Le Pautremat, Паскаль; Аджерон, Шарль-Роберт (2003). Мусульманская политическая жизнь Франции в XX веке. De l'Hexagone aux terres d'Islam: espoirs, réussites, échecs (На французском). Париж: Maisonneuve et Larose.

Каземайор, Роджер (2009). L'action nationaliste en Tunisie (На французском). Карфаген: MC-Editions.

Местири, Саид (2011). Монсеф Местири: дополнительные источники дю Дестур (На французском). Тунис: Sud Editions.

Хлифи, Омар (2005). L'assassinat de Salah Ben Youssef (На французском). Карфаген: MC-Editions.

Эль-Матери Хачед, Анисса (2011). Махмуд Эль-Матери, пионер современного Туниса (На французском). Париж: Les Belles Lettres.

Арнуле, Франсуа (1995). Résidents généraux de France en Tunisie ... ces mal aimés (На французском). Карфаген: выпуски повествования.

Унайс, Ахмед (2010). Histoire générale de la Tunisie, L'Époque contemporaine (1881–1956) (На французском). 5. Тунис: Sud Editions.

Жюльен, Шарль-Андре (1952). L'Afrique du Nord en Marche (На французском). Париж: издание Джульярда.

Эль Мехат, Самья (1992). Тунис. Les chemins vers l'indépendance (1945–1956) (На французском). Париж: Издания L'Harmattan.

Местири, Саид (1991). Le ministère Chenik à la poursuite de l'autonomie interne (На французском). Тунис: Издания Arcs.

Грималь, Анри (1985). La decolonisation de 1919 à nos jours (На французском). Париж: Complexe Editions.

Жюльен, Шарль-Андре (1985). Et la Tunisie devint indépendante… (1951–1957) (На французском). Париж: выпуски Jeune Afrique.

Камо, Мишель; Гейссер, Винсент (2004). Хабиб Бургиба. La trace et l'héritage (На французском). Париж: Картала. ISBN  978-2-84586-506-8.

Белходжа, Тахар (1998). Les trois décennies Bourguiba. Témoignage (На французском). Париж: Публисуд. ISBN  978-2-84342-011-5.

Каид Эссебси, Беджи (2009). Бургиба. Le bon Grain et l'ivraie (На французском). Тунис: Sud Éditions. ISBN  978-9973-844-99-6.

дальнейшее чтение

Основная статья: Библиография Хабиба Бургибы

внешние ссылки

• Официальный сайт, которым управляет его семья
• История его жизни на BBC
• Некролог от Нью-Йорк Таймс
• Лидеры Туниса - министры иностранных дел